Неожиданный наследник-3

Только как сделать из сложившейся личности союзника? Нет, я немало беседовал с княжной ещё в столице, да и после утверждения церемонии выбора невесты тоже. Но не будешь же обсуждать с будущей женой необходимость отменять крепостное право? В те моменты у нас шло близкое знакомство. Да и сама Катя больше молчала и улыбалась, слушая мои истории о поездке по стране. Естественно, я рассказывал всё в ироничной манере, но и описывал красоты нашей Родины.

Вот и сейчас, сидя за нашим первым завтраком, не знаю, чего сказать. Вернее, мы немного обсудили завершение венчания и излишне ретивых артиллеристов, распугавших всех московских ворон с обывателями, дав дружный залп из десятков стволов. Немного посплетничали о некоторых гостях. О предстоящем приёме, посвящённому венчанию, который должен пройти в Лефортово завтра, мы решили поговорить, изучив прожект Шувалова с моим тестем. Это их непосредственные обязанности, в конце концов. А мы должны просто участвовать и радовать своим присутствием публику. Или она должна восхищаться, что допущена праздновать свадьбу монаршей четы.

Думаю, за приглашение на столь важное событие развернулась нешуточная схватка. И мои соратники неплохо на этом заработали. Нет, речь не о деньгах. Глупо подозревать Шувалова в мелком мздоимстве. Но вот обязанных людей у него появится немало. Впрочем, ничего нового не происходит.

Супруга в основном со мной соглашалась и мило улыбалась. Вообще, в домашней обстановке Катя оказалась иной. Более беззащитной, что ли. Возможно, это такая игра. Время покажет. И человек может просто находиться не в своей тарелке. Кстати, княжна оказалась невинной и не выказала особых постельных умений. Она даже целоваться толком не умела. Но ничего, мы эти недостатки быстро наверстаем. Близость женщины необходима, не менее наличия соратников в делах управления страной. Я ведь молодой и полный сил мужчина. Ну и глупо отказываться от полноценной жизни.

Вон Фридрих посвятил себя только правлению, позабыв о вполне естественных надобностях. Не удивлюсь, что отсутствие близости с женщиной сильно влияет на поступки пруссака. Но бог с ним. Касаемо интимных отношений с женой мы обсудим это сегодня же вечером в спальне.

— Я прочитала уже три статьи о преступлениях Салтыковой, — неожиданно произнесла Катя, когда мы приступили к традиционному кофею.

К слову, я запретил присутствие на завтраке и обеде посторонних людей. Ныне это моя епархия, куда имеют доступ только родственники и слуги. Ужин — другое дело, там без гостей не обойтись. А то меня порядком утомило лицезрение некоторых персон с самого утра. Шувалов особо не спорил, думаю, ему тоже хочется отдохнуть. Да и новость, что запрет касается также Трубецкого, порядком обрадовала графа. Кстати, супруга полностью поддержала моё решение. Ей тоже хочется провести половину дня в спокойствии.

Однако она заблуждается. Уже началась самая настоящая война за право стать фрейлиной новой императрицы. И после завтрака Катя отправится изучать список претенденток. Далее мы будем его совместно утверждать, заодно ознакомимся с докладом Шешковского. Мне не нужны лишние или враждебно настроенные люди в ближнем окружении.

— Они не простят нам смертного приговора. Тем более что вы собрались навести порядок в данном деле и пресечь творящуюся несправедливость по всей державе. Мне самой претит происходящее, только большая часть дворянства воспримет суд на свой счёт и посчитает угрозой собственному имуществу.

«Нам» прозвучало неожиданно и весьма приятно. Значит, Катя уже не отделяет себя от меня. И хорошо, что она понимает опасность предстоящего суда. Только невозможно навести порядок во всей стране. Да и не возьмусь я за такое. А вот приструнить наиболее разошедшихся, заодно подкрепить это законодательно, вполне возможно.

— Русские цари и ранее казнили поданных. О чём Дарья Салтыкова почему-то забыла. Но и лишний раз злить аристократию глупо. Именно поэтому и вышли статьи. Ведь их прочитают не только дворянство, но и иные делегаты Уложенной комиссии, приехавших в Москву. И процесс над изуверкой пройдёт одновременно со столь значительным событием. Одно дело, когда о преступлениях помещицы известно узкому кругу столичной публики. И совсем иное — распространить новости среди мелкопоместных дворян, купцов и крестьян. Тогда у суда просто не будет иного выхода, нежели приговорить преступницу наиболее строго. При этом я не собираюсь влиять на его решение. Только заседания пройдут открыто и станут освещаться в газетах.

С улыбкой объясняю свои замыслы Кате. Та ненадолго нахмурилась, явно быстро осмысливая услышанное. Затем посмотрела на меня как-то иначе.

— Это значит, что вы пытаетесь сделать многие дела чужими руками и переложить ответственность на исполнителей? Но ведь вскоре вельможи догадаются о подобном поведении.