Непобедимое Солнце

— А-а-ах, — понимающе кивнул Азаил. — Вот ты о чем…  Слетала все-таки, да? Любопытная, однако…  — и усмехнулся. — Все-таки мы подходим друг к другу, не зря Создатель нас свел вместе, вся в меня…

— Ну и…  — я угрожающе сжимала кулаки.

— Что «ну и…».? Чего ты от меня хочешь услышать?

— Объяснений! Почему ты совершил такое злодеяние, почему ты так поступил с человеком — любимейшим творением Создателя!

— Вот поэтому-то я от тебя и держал в секрете мою работу в Нижней Целестии. Ты никогда не поймешь…  Женщина — она и есть женщина — хрупкий сосуд, как сказал Создатель…  — он махнул рукой, а потом тут же протяжно зевнул, и, как и тогда, завалился на ложе и мгновенно заснул, громко храпя на весь луг.

— Ты прав, муж, я этого никогда не пойму, — прошептала про себя я и, недолго думая, одела на голову ободок Анализатора и принялась, как и в тот раз, сканировать память мужа.

А на рассвете я улетела на очередное заседание Совета — прилетели руководительницы подразделений с отчетами о делах в Нижней Целестии, мне необходимо было заслушать их доклад.

А потом, в самый разгар заседания Совета, явился Азаил…

Можно было представить себе его удивление, когда он увидел меня с дочерями на его месте — к его трону мы приделали ещё два, по бокам — , на пустующие мужские трибуны, а уж когда при его появлении все сестры подняли гвалт…

Лицо его побелело, как мел, губы задрожали. Он не сказал ни слова — быстро вышел из Залы. А у выхода его уже ждали братья во главе с Белоснежно-Белым, который не преминул его «ввести в курс дела»…

Больше он уже никогда не приходил в мой цветок.

А я, впервые за столько тысяч лет, всю ночь рыдала как девчонка!

И тогда же мне второй раз в жизни явился Создатель!

Когда я рыдала, вдруг мой бутон озарил ослепляюще яркий свет и я опять, как бесчисленные тысячелетия назад, услышала этот необыкновенно нежный, ласковый Голос, от которого слезы мои сразу высохли и стало так спокойно и радостно на душе!

— Стелла, Стелла! Не плачь, возлюбленная дочь моя Стелла!

— Создатель? Ты?

— Да, Я.

Я встала тогда на колени, сложила свои ладони в молитвенном жесте и с жаром заговорила:

— Создатель! Ответь мне, Создатель! Почему люди? Почему чудовища? Почему Азаил? Откуда все это? Что…

— Тише, Стелла, тише…  Слишком много вопросов…  Азаил — мое любимейшее творение — больше не вернется к тебе! Сердце его ожесточилось от гордости и стало как камень.

Мне стало не по себе. Я в изнеможении опустилась на ложе цветка.

— Но ты не унывай, Стелла! Я не оставлю своего попечения о нем и о тебе, как не оставит отец своих возлюбленных чад. Я благословил вас когда-то, и Мое благословение пребудет с вами обоими всегда, как и со всем вашим родом. А ты…  Я благословляю тебя на дело, которое ты имеешь в сердце своем, — помогай людям, благотвори вверенному вам миру — это желание сердца твоего угодно Мне. Теперь ты и твои дочери будут Премудростью поднебесной расы. Пусть ваша взаимная любовь друг к другу, пусть ваше единомыслие в деле совершения добра будет всем примером.

— И Мы оправдаем твое доверие! — закричала я, вскакивая на ноги, за себя и за дочерей.

Возникла многозначительная пауза, а потом Голос стал грустным:

— То же самое Я уже слышал от любимейшего моего творения — Азаила…  Стелла, дочь Моя Стелла, помни, Я благословил тебя только на добро — сей в мире доброе и вечное, люби этот мир и его существ как саму себя, заботься о нем, как о своем дитя…  Но помни, КОГДА ТЫ БУДЕШЬ ТВОРИТЬ ЗЛО — Меня не будет с тобой. Впрочем, и тогда Я твое зло смогу обратить в добро…  А ещё, Стелла, помни, что в этом мире, любовь — это самое драгоценное и единственное для Меня сокровище! Помни об этом, Стелла, помни…

— Но, Создатель, ответь мне…  — хотела я задать Ему десятки и десятки мучивших меня вопросов, и прежде всего, как я могу «творить зло» миру, если я намереваюсь делать только добро, но Создатель исчез, также внезапно, как и появился…  А после этого меня и моих дочерей, спавших в других бутонах, наполнила Сила и Премудрость свыше, и тогда я и они стали по-настоящему одним целым, Триединой Премудростью.

8.

Впрочем, Мы увлеклись, забылись. Главное, что Мы хотели сказать состоит в том, что Создатель непонятен и непредсказуем, но одно в Нем предсказуемо — Он больше всего ценит любовь и помогает любящим. А потому и неудивительно, что Он вмешался в историю с феей и её «Принцем» — Он всегда на стороне любящих. И это обстоятельство стало Нашим главным козырем в этой игре, это стало самой выигрышной нашей картой в этой схватке, ценой которой — само существование Целестии!