Непобедимое Солнце

Сколько продолжалось это мучение, он не знал, но внезапно почувствовал, как кто-то навалился на него сверху, а потом острая игла пронзила его вену и по телу разлилось блаженное чувство покоя. Тогда он смог, наконец, открыть глаза. Он увидел двух фей в белоснежно-белых туниках с медальонами на груди в виде рассерженной пчелы, с такими же белыми бесстрастными лицами.

— Что с ним, сестра?

— Не знаю. Такого у нас ещё не было. Надо связаться с пятым отделом, пусть пришлют специалистов по медицине. Случай явно уникальный.

— Надо поторопится. Если он умрет, нам сильно влетит от Её Верности, ведь предстоит показательный судебный процесс…

— Знаю, сестра…

О чем феи говорили дальше, Принц уже не помнил, погрузившись во тьму беспамятства.

Очнулся Принц в какой-то белоснежно-белой комнате без окон и без дверей, чем-то напомнившей ему лабораторию Золотого Чертога. Он лежал на белом столе-каталке на колесиках, в белой рубашке с длинными рукавами, завязанными вокруг его тела так, что он не мог свободно двигать руками. Над ним — две феи в салатного и оливкового цвета туниках (таких цветов Принц ещё не видел у фей), а рядом — одна в белоснежно-белом. У всех — медальоны и нарукавные повязки «ЖАЛА».

— Что скажешь, сестра? — спросила белоснежно-белая.

— Большое содержание солиума в крови, интоксикоз. Организм перестроился на потребление солиума и требует его. Может умереть…  — бесстрастно ответила салатная, сосредоточенно рассматривая предмет, который она держала в руке.

— Это исключено, сестра. Он не должен умереть, по крайней мере, до процесса. Сверни мне горы, но он должен у нас выжить, понятно?

— Мы сделаем все возможное, старшая сестра.

— И невозможное тоже. Приказ Её верности, понятно?

— Так точно.

А потом Принц опять провалился во тьму забвения.

Когда он вышел из неё снова, то обнаружил, что сидит на каком-то стуле, прикованный к нему металлическими обручами. Жар усиливался во всем теле, по коже забегали мурашки, появился пот, пересохло во рту, руки и ноги затряслись мелкой дрожью. Опять появились назойливые голоса и видения, от которых раскалывалась голова.

Салатная внимательно посмотрела на него, деловито подняла веко, провела рукой по щеке, слегка потрепала по ней пальцами, потом одела анализатор и внимательно сканировала все тело.

— Ну что? — спросила её Оливковая.

— Пора начинать. А то он может не выдержать этого приступа. Начнем с электрошока — он сожжет в нем какую-то часть солиума, надеюсь…

— Как так — «надеюсь», сестра? — удивленно подняла брови Оливковая.

— А так, что я впервые в жизни сталкиваюсь с такой формой отравления и буду действовать по интуиции. Другого выхода у нас все равно нет. Приступаем к очистке, сестра, времени на разговоры у нас нет.

Оливковая подошла, направила свой анализатор на кресло, в котором сидел Принц, и его начало бить током, да так, что от тела пошел пар и волосы встали дыбом. Его трясло как куклу, и только обручи удерживали его на кресле от того, чтобы не упасть на пол. Сколько длился этот кошмар, определить было невозможно, но когда, казалось, что сердце Принца остановится, Оливковая вдруг махнула рукой и удары прекратились, обручи разжались и он мешком рухнул прямо на пол.

Когда Принц пришел в себя, он снова лежал спеленатый на белом столе с колесиками, и опять перед его взором возникли лица все тех же фей, но только они постоянно двоились и троились и даже летали над ним. Словно откуда-то издалека он слышал их голоса:

— … Пока бить больше нельзя, а то сердце остановится. Приступим ко второму средству.

Оливковая понимающе кивнула и ввела в вену Принцу какие-то вещества. Какая-то сила тут же ударила ему в мозг, и голова сильно закружилась. Ему казалось, что он не лежит на горизонтальной поверхности, а летит куда-то в пропасть. Потолок, лица фей, стены — все поплыло перед глазами. Принц застонал и у него начались сильные рвотные позывы.

— Эй, сестра, кажется, его сейчас будет тошнить!

— Замечательно. Чем больше его будет рвать, тем быстрее организм очистится. Развяжи его, а то он нам тут всю простыню замарает, — как обычно бесстрастно сказала Салатная.

Оливковая быстро развязала Принца и он упал мешком на пол. Его стало мучительно выворачивать в наскоро подставленный Оливковой тазик. Казалось, что сейчас даже желудок и все кишки его вылезут изо рта. Все внутренности мучительно болели, изо рта лезла какая-то желтая блестящая жижа с кровью, а потом рвота закончилась опять глубоким обмороком.

— Так, ну что там у нас?

— Количество солиума упало на четверть, но похоже, что рвать ему уже нечем.

— Приступаем к третьему способу, сестра…