Непобедимое Солнце

Комната то и дело содрогалась от все приближающихся подземных взрывов, уши периодически закладывало от грохота, осыпалась золотая штукатурка, падали шкафы и гобелены и картины, но Принц ничего не замечал, будучи всецело поглощен Лили и своим маленьким сынишкой. Да и Лили, казалось, тоже. Как будто бы для них двоих войны вовсе не существовало. Только маленький сынишка истошно вопил, когда раздавался очередной взрыв или падали рядом предметы, но со временем и он привык к этим катаклизмам и плакать перестал.

— Смотри, любимый, — слегка улыбнулась Лили, указывая взглядом на колыбельку с ребенком — очередной взрыв выбил все стекла в комнате, — наш сын уже не боится взрывов…  Хороший будет воин, бесстрашный…

Но Принц, нахмурившись, промолчал.

— Лили, нам надо подумать о побеге. Скоро они будут здесь. Я уже распорядился послать Крума на базу золотых драконов. Он приготовит для нас из оставшихся эскорт…

— Глупый…  такой мой глупенький любимый Принц…  — опять улыбнувшись, прошептала Лили. — Разве ты не видишь, что мне осталось всего несколько часов, не больше? Да и куда мы полетим, если Золотой Чертог падет? Феи везде нас выследят и найдут…  Нет, не будем тратить время на пустое…  Лучше побудем вместе…  ещё чуть-чуть…  вдвоем…

С этими словами она взяла руку Принца и поднесла её к своим обескровленным губам и поцеловала.

— Давай представим, хоть на чуть-чуть, хоть на последние парочку часов, что мы — муж и жена, а у нас родился наш любимый ребенок…  И мы — любим друг друга…

Лили говорила тихим голосом, но не смотрела на Принца. Зрение её ухудшалось, и она уже почти ничего не видела, но старалась скрыть это от Принца, но ей это не удавалось. Незрячие глаза упорно смотрели не туда, где было его лицо.

— Я тебя умоляю, Лили…  — Принц уже не скрывал рыданий, положив лицо, как ребенок, ей на грудь, орошая слезами итак влажную от пота рубашку Лили, а она мягко поглаживала его волосы слабыми дрожащими руками.

— Не плач, мой Принц, мой любимый Принц, не плачь, будь хоть сейчас мужчиной, хоть сейчас…  — прошептала Лили. — Я умираю спокойно, точнее, я ухожу, ухожу в мир, где нет больше зла и страданий, и от этого мне хорошо…

Принц удивленно посмотрел на Лили.

— Как?.. Ты же не верила…

— … в Создателя? Да, не верила…  а теперь — верю…  — ещё один страшный взрыв сотряс до основания комнату Лили, ещё одна полка с книгами сорвалась и разбилась вдребезги об пол. Но ребенок спал вопреки всему. — Лили опять взяла его за руку и улыбнулась, хотя невидящие глаза по-прежнему смотрели не туда, а Принц делал вид, что он этого не замечает. Лицо Лили наполнилось каким-то внутренним, спокойным светом и покоем, приняло мечтательно детское выражение.

— Помнишь, дорогой, наш безумный прорыв? Помнишь воина с крыльями со щитом и мечом, помнишь?

Принц кивнул.

— Ты, наверное, подумал, что это я его вызвала, признайся? Бьюсь об заклад, так подумали и все феи, — Лили торжествующе улыбнулась.

А потом продолжила:

— Нет, это не я…  Я действительно готовила сильный удар — по Триединой Премудрости — чтоб уж, если помереть, так и её на тот свет утащить тоже…  Но этот воин…  он спутал все карты…  и мои, и Её…

— И-и…  что ты хочешь этим сказать? — с замиранием сердца прошептал Принц, словно боясь, что этот страшный воин услышит их разговор и опять появится.

— А то, — шепотом же, в точь-в-точь таким, каким дети по ночам рассказывают друг другу свои «секретики», — что этот воин…  был…  от Создателя…  Понимаешь, Создатель не захотел моей смерти…  вопреки феям…  вопреки Премудрости…  — тут по её губам змейкой скользнула ироническая усмешка. — Видно, не всю волю Создателя выражает Их Премудрость…

— И-и…  ты тогда и уверовала?

— Да…  тогда…  После этого мне в душу проник такой покой, такой мир, что и описать нельзя…  и я тогда поняла, что скоро пойду к Нему…  туда…  что не надо этому противиться…  И знаешь ещё что? Что Он мне все простил, все мои грехи, все…  То, что мне не могут простить Его «слуги», действующие от Его имени, простил Он Сам…  — и из невидящих глаз Лили по бледным впалым щекам покатились слезы.

Принц вытер слезы платком, а Лили между тем продолжала:

— И я примирилась с Ним, понимаешь? Поэтому я не боюсь, уходить…  И теперь я блаженствую…  Да-да, блаженствую…  Я лежу, а рядом со мной любимый мне человек, который любит меня, который держит меня за руку, и мой маленький сынишка…  Тысячи и тысячи лет одиночества привели к такому счастливому финалу, разве это не хорошо? Чего нам после этого унывать? — И Лили попыталась слабо улыбнуться.

Но на Принца её слова произвели прямо противоположное впечатление. Его просто затрясло от рыданий, он судорожно схватил её за руку и горячо зашептал как заклинание:

— Не оставляй…  не оставляй… . Не вздумай оставлять меня, Лили…  не вздумай…

Но Лили гневно нахмурила лоб и тоном строгой мамы, отчитывающей свое непослушное чадо, сказала:

— А ну прекрати дорогой! Ну будь же мужчиной! Ты какой пример подаешь нашему сыну? А вдруг он запомнит все и будет такой же плаксой, как ты? А ну прекрати, немедленно!