Непобедимый. Право на семью

— Полина, — окликая, находит мою ладонь. Взглядом так ласкает, что мне снова жарко становится. — Хочу пригласить тебя на ужин. Сегодня.

— Серьезно? — не в силах сдержать восторг. — Это свидание? Мы будем вдвоем?

— Да, — отвечает на все сразу.

И я будто воспаряю над землей. Приближаясь к Мише, почти прикасаюсь лицом к его лицу. Так близко оказываемся, что кажется, наши внутренние миры сливаются воедино.

— Ты делаешь меня очень счастливой, — выдыхаю на эмоциях.

Он реагируют. Без слов. Но я вижу и чувствую все, что мне нужно. Наконец-то, пелена пала… Господи, я будто прозрела. Не надо никаких слов. Все ведь есть в глазах Непобедимого!

— Я буду очень ждать, — шепчу уже совсем тихо.

Миша сдержанно кивает, но взглядом продолжает топить. Купаюсь в этом тепле с удовольствием и без всяких страхов, потому что теперь я умею плавать.

Тихомиров заканчивает с едой и сразу же уходит. Вся мужская половина нашей компании следом. Не знаю, чем они собираются ему помогать, но явно с этим намерением идут.

Помогаю тете Полине с готовкой, пока не понимаю, что нас слишком много на кухне. Подхватывая Егора, ухожу с ним на пляж. Там мы и проводим день. Забегаем в середине дня на обед и сон, пару часов отдыхаем и снова возвращаемся в лоно природы.

А вечером мама забирает малыша, чтобы я могла собраться на свидание. В средствах не стесняюсь — выбираю самое сногсшибательное платье, делаю шикарную укладку и броский макияж. Хочу сразить Мишу наповал. Правда, получается, как обычно, наоборот. Именно он своим появлением лишает меня дара речи — красивый, серьезный и с огромным букетом цветов.

— Ты снова доводишь меня до слез… — бормочу, обмахиваясь ладонями.

— Привыкай, — отбивает Непобедимый, не теряя серьезности.

— Привыкну, Мишенька, — выдыхаю, когда прижимает к себе. — Даже не сомневайся, привыкну.

— Ты очень красивая, принцесса Аравина.

Говорит мой чемпион без придыхания, спокойно и даже суховато. Но смотрит так, что у меня в очередной раз земля из-под ног уходит.

— И ты, Миша… Самый красивый!

Он меня целует. И в эту ласку вкладывает столько чувств, успевай принимать. Меня сходу перетряхивает, пронизывает мощными импульсами, прокачивает немыслимым количеством трескучей энергии.

— Поехали в ресторан, — хрипит Миша, с трудом отрываясь. — Иначе рискуем остаться и приступить сразу ко второму акту.

— Какому акту? — притормаживаю я.

— Половому, — добивает Тихомиров без какого-либо смущения.

Я отрывисто вздыхаю.

— В смысле? Я думала, тебе нельзя… Ну, из-за подготовки.

Миша абсолютно потрясающе усмехается.

— Нет, таких ограничений в моем режиме нет.

— Почему же ты вчера… — ничего не понимаю.

Он как-то необычайно нежно скользит ладонью по моей шее, прочесывает большим пальцем скулу и, дожимая удивительно ласковым взглядом, заявляет:

— Жалко тебя было.

— Что? Почему? — задыхаюсь я.

— Слишком много эмоций было, боялся замучить или травмировать.

После этого пояснения я окончательно теряюсь. Вижу ведь, как смотрит — накрывает темнотой. И это сегодня, сутки спустя… Сначала по моей спине бежит волна колючего холода. А потом так же резко все мое тело изнутри окатывает огнем.

— Значит, сегодня… Цветы, ресторан, романтически ужин, прогулка, секс? — не могу не уточнить по программе.

Непобедимый вскидывает в изумлении брови.

— Прогулка?

— Единственное, что у тебя вызывает вопросы?

Мне так жарко… И вместе с тем трясет — весьма ощутимо. Уверена, что визуально уловимо. И все равно я смеюсь.

— Прогулка у океана, Миша. Хочу!

— Ладно, — отзывается он все так же сосредоточенно. Скрупулезно осматривает меня и для усиления кивает. — Переживем и прогулку.

48

Полина

Непобедимый старается. Ради меня. Теперь я замечаю это в каждом его поступке. И очень ценю. Даже несмотря на то, что в какой-то момент все снова выходит из-под контроля. В частности, наш ужин нельзя назвать цивилизованным. Еще до того, как приносят основные блюда, Миша перетягивает меня к себе на диван и сажает на колени. Ощущая его сильные, но такие нежные и заботливые руки на своей спине, моментально подаюсь кружащему внутри меня трепету.

Прижимаюсь лицом к его лицу. Ласково трусь.

— Я так скучала, Миша, — шепчу, чувствуя, как собственное сбивчивое дыхание отбивается от его кожи и горячим вихрем щекочет мне губы. — Особенно, когда допускала мысль, что мы больше не будем вместе…

— Ты допускала, я бы не допустил, — выдает Тихомиров значимо, как нечто сокровенное.

Скольжу ладонью по его груди. Замирая, прислушиваюсь. Не только к мощному и ускоренному сердцебиению. К словам, интонациям, дыханию — все теперь захватываю. Ловлю красноречивую на самом деле мимику. И глаза — они ведь откровенную сказку транслируют. Мою сказку. Волшебную и немного страшную, но такую выстраданную.

— Говори, — прошу, забывая о недавнем обещании не приставать с расспросами. — Говори, Мишенька. Умоляю!

Непобедимый выразительно вздыхает, но не замыкается.