Непокорная фрау Мельцер

Знойная августовская жара раздражала его, и даже поездка на виллу в открытом автомобиле мало помогла. С мощеных улиц поднимались клубы пыли, пришлось натянуть кепку поглубже на лоб, и все равно он чувствовал, что дышит пылью и дорожной грязью. Только когда Пауль вошел в прохладную прихожую виллы, ему стало легче.

Герти вышла навстречу и взяла его верхнюю одежду.

– Я для вас уже все приготовила, господин Мельцер. Какая жара! Даже тяжело дышать.

– Спасибо, Герти. Мама все еще наверху, в своей комнате?

Сегодня утром у Алисии опять сильно болела голова.

– Нет, господин Мельцер. Ей лучше. Я думаю, она в кабинете разговаривает по телефону.

Это была хорошая новость. Он поспешил вверх по лестнице, чтобы быстро принять душ перед обедом и надеть свежую одежду, которую Герти готовила для него каждый день. Было замечательно – освежиться после возвращения домой с фабрики.

Когда Пауль вышел из ванной, вымытый, в чистой одежде, он почувствовал себя так, словно заново родился. Как мало требовалось, чтобы забыть о плохом настроении. Вдруг проблемы, которые недавно так его беспокоили, показались ему совершенно мелочными. Из-за чего он расстраивался? На фабрике все шло хорошо, у него были любящая жена и двое здоровых детей, маме стало лучше, а в довершение в воздухе витал аромат ливерных кнедликов и швабских сырных шпетле с жареным луком. Нет, у него не было причин жаловаться. Проблемы есть в каждой семье, с ними надо было бороться и решать их.

В столовой Юлиус возился с большим букетом цветов, для которого из-за его размеров с трудом нашлось место на буфете. Огромная цветочная композиция из белых и нескольких красных цветов, в основном роз, насколько он мог судить.

– Откуда взялся этот монстр, Юлиус?

– Его принесли для госпожи, господин Мельцер.

– Для моей матери?

– Нет, господин Мельцер. Для вашей жены.

– О?

Интересно, кто же послал Мари такой роскошный букет? Пауль подождал, пока Юлиус выйдет из комнаты, а затем сделал то, что сам считал недостойным. Но его охватила ревность, и когда он прочитал маленькую открытку, украшенную цветами, это чувство разгорелось в нем с новой силой.

С глубоким уважением и благодарностью.

Ваш Эрнст фон Клипштайн

Он только успел положить листок бумаги обратно в конверт и засунуть его между цветами, как вошла Серафина с детьми.

– Ты купил маме цветы? – с лучезарной улыбкой спросила Додо.

– Нет, Додо. Их прислал знакомый.

Его раздражало разочарованное выражение лица Додо, и пришлось откашляться, потому что внезапно в горле вновь появилось ощущение дорожной пыли с улицы.

Серафина сгладила эту ситуацию, велев детям встать перед своими стульями и ждать бабушку. Дети могли подойти к столу только после разрешения взрослых.

Алисия появилась через несколько минут. Она была очень спокойной, всем улыбнулась, села на свое место и произнесла молитву перед едой. Затем она попросила Юлиуса подать суп.

– А где Мари? – поинтересовался Пауль.

Взгляд, брошенный на него матерью, говорил о многом. Ах, ты, несчастье, подумал он, и чувство беспомощности охватило его перед чередой бесконечных семейных дрязг.

– Звонила твоя жена. Она передала свои извинения. У нее сложная клиентка. Похоже, она вернется после обеда.

Если мама говорила «твоя жена», а не Мари, это был плохой знак. Дети тоже понимали такие сигналы, возможно, они были даже более чуткими, чем он сам.

– Мама пообещала поехать со мной на аэродром, – сказала Додо.

Гувернантка любезно объяснила ей, что сегодня слишком жарко и пыльно для таких прогулок.

– Что ты хочешь делать на аэродроме, Додо? – раздраженно спросил Пауль.

Увлечения детей беспокоили его. Додо была девочкой, она должна была играть с куклами. Разве ей не подарили на Рождество красивую кукольную кухню с плитой, на которой можно по-настоящему готовить?

– Вблизи увидеть аэропланы.

По крайней мере, интерес к современным технологиям был налицо. Как жаль, что это была Додо.

– А ты, Лео, тоже хочешь увидеть аэропланы?

Лео прожевал ливерный кнедлик, проглотил и покачал головой.

– Нет, папа. Мне не нравится этот шум. Они так гремят и грохочут.

Алисия сегодня мало участвовала в разговоре, казалось, она была занята своими мыслями. Зато Серафина, которая обычно была довольно молчаливой, попыталась немного разрядить обстановку. Она попросила Додо прочитать только что выученное стихотворение. Лео смог рассказать немного о квартале Фуггерай, который он посетил со своим классом на прошлой неделе. Пауль терпеливо слушал, хвалил, дополнял, обменивался веселыми взглядами с Серафиной, которая была явно довольна его вниманием.

После десерта Алисия разрешила детям встать из-за стола, гувернантка тоже покинула столовую. Пауль остался наедине с матерью.

– Хочешь мокко, мама?

– Спасибо, Пауль. Но у меня давление зашкаливает. – Он, стараясь сохранять спокойствие, налил себе чашку мокко, добавил сахар и размешал. – Я на днях беседовала с госпожой директрисой Вислер.

Ага. Старая сплетница снова открыла ящик Пандоры. У нее дома их, наверное, целый шкаф.