Непорочная пустота. Соскальзывая в небытие

Ну как, подтверждаются твои худшие опасения о том, что ни миру, ни людям не хочется к тебе прикасаться? Они толпятся вокруг и глазеют; впрочем, к этому ты привыкла. Однако я видел и не такое, и зрелище меня не отвращает — по крайней мере, в том смысле, в котором отвращает их. Мне несложно присесть рядом с тобой на асфальт. Несложно прикоснуться к тебе. Несложно обнять. Меня не беспокоит, что твоя жизненно важная жидкость пропитывает мою одежду.

А ты вообще в сознании?

Странно дышишь. Нехорошо. Редкими, короткими глотками, словно рыба, задыхающаяся на воздухе. Твои глаза блуждают, как у младенца, пытаясь сфокусироваться хоть на чем-то, и, судя по всему, ты не понимаешь, что произошло. Это ожидаемо, но я не собираюсь тебе ничего объяснять.

— Останься с нами, Дебора.

Да, это говорю я. И я думаю, что сейчас ты смотришь на меня. По крайней мере, ты не сводишь с меня глаз. Тем хуже, потому что в них я вижу миллион вопросов и не знаю, как на них ответить. Не здесь, не сейчас, не на эти.

Я даже на свой ответить не могу.

Это бы случилось с тобой, даже если бы меня здесь не было.

Мое присутствие ничего не изменило. Я ни на что не повлиял. Мне не дали возможности донести до тебя хотя бы один аргумент.

Так зачем меня сюда привели? Чтобы я стал свидетелем? И все? Всего-то?

Иногда все, что остается, — стоять на коленях под дождем и задаваться вопросом, что же пытается сказать тебе вселенная. Но для меня это уже пройденный этап.

* * *

Ты ведь не против, что я зашел в твою квартиру? Ключи из кармана, можно сказать, сами выпали мне в руки.

Я рассчитывал увидеть это место совсем при других обстоятельствах. Рассчитывал, что и ты взглянешь на него иначе — как бывает, когда показываешь новое место другому и гадаешь, каким он его видит.

Теперь это невозможно. Это «сегодня» уже никогда не наступит.

Должен признать, меньше всего я ожидал увидеть лимонно-желтые стены.

Хм, может, ты и пыталась. Как умела.

Я продолжаю говорить с тобой, как с живой, но, может быть, уже поздно. Не знаю, не знаю… Там, на дороге, ты выглядела паршиво. Не похоже было, что мне есть на что надеяться. Странно слышать такое от меня, да? Но я всегда нахожу повод для надежды. Я считаю, что надежда умирает последней. Так что, если ты не против, я пока продолжу наш разговор.

Лимонно-желтые стены. Ядрена вошь! Да ты меня обставила.

Однако самое интересное тут — плакаты на стенах.

Я понял замысел не сразу. Сначала не сообразил, что за композицию ты пыталась создать в спальне из этих плакатов. Казалось, они не связаны. На западной стене — какой-то лес не то ранним утром, не то поздним вечером, по земле стелется туман, и лишь одна фигура в центре. На восточной — вид, снятый из огромной пещеры: крошечная лодочка, уплывающая в косых лучах солнца. На первый взгляд, никак не связанные друг с другом образы.

Но вот же — на северной стене — плакат, который все объясняет. Вот она, связь. Четко виден только серп луны, а фон настолько темный и размытый, что даже неясно, где находится человек, стоящий на коленях в центре композиции. Что это? Тюремная камера? Темница? Канализационный коллектор? Гребаная старая изба? Нет, мне правда очень интересно.

Название соответствующее: «Темная ночь души». Не лучше и не хуже любого другого. И еще цитата. Ну-ка, что у нас тут? «Сердце мистика чувствует, что печаль и страдания служат вратами на пути к свету истины. Не беги от тьмы, ведь однажды она приведет тебя к свету».

Так. Даже не смей говорить мне о темной ночи души.

Поэтому я здесь, серьезно? Это что, шутка?

На какой помойке ты откопала этот пафосный бред? Кто сказал тебе, что нужно пройти через подобное? Это заблуждение. В каком саду лжи ты выкопала идею о том, что боль и уныние не являются неестественными состояниями, с которыми надлежит бороться? Какой внутренний изъян привел к такому отклонению и убедил тебя, что избранный тобою путь теней хоть сколько-нибудь нормален?

Меня и то растили лучше. Мне обещали куда больше. Мне обещали.

Это

— мое по праву рождения. Это — мой долг. И я получу счастье, которого заслуживаю.

А ты? Ты стала жертвой худшего вида пропаганды.

И куда тебя это привело?

Так не должно было быть. Так не планировалось. Ни для тебя, ни для меня, ни для кого, и все, кто думает убедить меня в обратном, — все обнаруживают, что свет сопротивляется. Свет не хочет покидать вас.

Теперь-то мне все ясно. Я считал тебя куда опаснее, чем ты есть. Ты всего лишь очередная марионетка, пустышка. Жертва бесконечных ошибок мышления и собственной дремучей глупости. Ты просто не могла взять в толк, что мир настолько изобилен, что все принадлежит тебе с рождения, и, чтобы получить это, достаточно сказать «да». Ты невероятно усложнила себе жизнь.

Если ты не в состоянии принять мою исключительную миссию, дело твое, но это не значит, что можно пытаться обокрасть меня и заставить опуститься до твоего уровня.