Неправильные

— А мы собрались сидеть здесь до десяти? — улыбаюсь я, глядя на часы. — Время только половина седьмого.

— Думаешь, в компании хорошего слушателя время стоит на месте?

Я снова улыбаюсь и почему-то чувствую себя его младшей сестрой. За последние четыре недели это мой первый выход в свет, так сказать. И я рада, что некую долю ответственности за это берет на себя Слава.

— Рекомендую куриный шашлычок, его подают небольшими кусочками и в аппетитном нежном соусе. Ты ведь не вегетарианка?

Отрицательно качаю головой и решаю последовать совету Славы. Делаю это не оттого, что действительно хочу попробовать тот самый куриный шашлычок, а оттого, что мне по-настоящему лень внимательно просматривать меню и делать выбор.

Через несколько минут официантка принимает у нас заказ, желает приятного вечера и уходит.

Ловлю на себе изучающий взгляд своего собеседника, удобно рассевшегося в кресле, и решаю заполнить возникшую паузу.

— Неужели тебе нечем было заняться сегодня?

Слава пожимает плечами:

— Я редко планирую свое свободное время. Куда приведет меня судьба, там я и буду.

— И сегодня она сказала тебе провести вечер со мной?

— Так точно. Полагаю, нам обоим будет полезно провести время друг с другом.

Официантка приносит нам холодные напитки и вновь уходит.

— За сегодняшний вечер! — предлагает Слава, поднимая свой бокал с виски-колой. — Рад, что мы выбрались с тобой. Наконец-то.

Киваю и протягиваю апельсиновый сок. Непривычная для меня ситуация, обычно я не позволяю себе встречаться с коллегами в нерабочее время, но сегодня я нарушила собственное правило. Не понимаю почему.

— Ну, рассказывай! — говорит мне Слава, поставив стакан на стол.

Я краснею.

С чего бы это?

— Мм… Что именно?

— С самого начала.

— Прости, но…

— Да брось ты! — усмехается он по-доброму. — Странно, что другие девочки не замечают, как ты изменилась после поездки в Испанию. Вот-вот, именно об этом я и говорю. У тебя сразу же глаза становится безжизненными, прям как сейчас.

Быстро моргаю и снова делаю несколько глотков сока. Если бы он только знал, какая боль разливается в груди, когда воспоминания возвращают меня на четыре недели назад.

— Я видел тебя в продуктовом гипермаркете, — продолжает Слава, сцепив ладони между собой, — ты появилась в городе на два дня раньше. Хотел подойти, но почему-то мне показалось, что ты вряд ли хотела бы этого. Я правильно сделал, что не поздоровался с тобой тогда?

Молчу и неподвижно смотрю на Славу.

— Хорошо, что у меня есть интуиция, которая никогда меня не подводит! — улыбается он и снова поднимает стакан с виски-колой. — Хотя нет, однажды она подвела меня. В школе в одиннадцатом классе мне безумно нравилась одна девочка, моя одноклассница. Мы общались с ней, постоянно созванивались после уроков и могли болтать обо всем, но чаще всего мы ржали, как кони, по всякой ерунде. И вот однажды мне вдруг стрельнуло в голову предложить ей встречаться. — Слава улыбается, делает глоток темного напитка и весело продолжает: — Мы возвращались домой на одном автобусе. Держались за один поручень, и наши пальцы практически касались друг друга! — Бросив театрально-опечаленный взгляд в сторону проходящей мимо нас официантки, Слава несколько раз моргает, словно сдерживает слезу, а я с трудом скрываю зарождающийся во мне смех. — И я вдруг говорю ей: «Ты очень красивая, Катя. И я тоже красивый. Может, нам стоит объединить наше обаяние, и…»

— Ты серьезно? — сжимаю я губы. — Ты так и сказал? Объединить наше обаяние?

— Да мне было-то семнадцать с хвостиком! — защищается он. — Ты ведь знаешь, что мальчики немного отстают от девочек в плане созревания. А мое в тот момент, видимо, вообще остановилось на четырнадцатилетнем возрасте.

Я не могу сдержаться и звонко смеюсь, прикрывая ладонью губы.

— Короче, ясное дело, я сказал не то, что на самом деле хотел. В итоге моя Катя расхохоталась точно так же, как и ты сейчас. И знаешь что? Я был разбит вдребезги, как дорогущий сервиз моей мамы, который привезли из Германии родственники. Я, наверное, выглядел как полнейший идиот в том автобусе, потому что девчонка, которая мне очень нравилась, не стесняясь ржала надо мной! А ведь я практически признался в любви!

— В любви признаются не так, — хохочу я и тут же закашливаюсь. Делаю несколько глотков сока и пытаюсь успокоиться.

— Ну, в те времена это делали так. Разве тебе одноклассники не говорили ничего подобного?

— Говорили, но никто не прятал любовное признание за словами объединить наше обаяние. Прости, я пытаюсь не смеяться, но…

— Да ладно! Что уж там. Между прочим, это была первая и последняя девушка, которую я любил.

— Серьезно?

— Угу. Моя первая безответная любовь, так сказать. Нет, ты не подумай, девушки у меня были, но ничего серьезного.

— А сейчас?

— А сейчас у меня много подруг. — Он слабо улыбается и снова отпивает напиток. Его губы превращаются в кривую линию, голубые глаза останавливаются на мне, а потом резко и даже с долей опасения устремляются вниз.

— Ты влюблен? — улыбаюсь я, заметив, как узкое мужское лицо заливается краской.