Неправильный демон

Отряд Искры медленно втягивался в замок. Суккуба входила последней, контролируя перегруженные и вот-вот готовые развалиться телеги. И вдруг замерла, вытянувшись в струну, словно принюхиваясь или вслушиваясь в воздух, в мир вокруг себя. В замке явственно ощущался дух Инферно, ароматы первозданного хаоса смешивались с жаром адского пламени. Демоница резко сорвалась с места, рванув к источнику, не понимая, что происходит, и вновь замерла. Этот недоделанный демон стоял посреди гексаграммы, и ветер Инферно рвал его огненно-чёрные волосы, а вокруг бушевало угольно-багровое пламя, и чёрные лезвия обсидиана прорастали сквозь строящуюся Псарню преисподней, поднимая над ней арку портала. Та наконец застыла в шатком равновесии, превратившись в гагатовою дугу, перевитую жёлтыми, медленно остывающими потёками лавы, с оскаленной пёсьей головой, венчающей конструкцию. Потоки энергии свились в ураган, закрутившийся вокруг фигуры князя, и вдруг втянулись в оскаленную пасть обсидиановой гончей и уже из неё пролились вниз, заполняя арку и превращаясь на миг в проход в Инферно. И в следующую секунду исчезли.

* * *

Хотелось упасть на том месте, где стоял, и остаться лежать. На остатках воли добрался до Сердца замка и рухнул в кресло, ужасно хотелось спать. Мутным взглядом обвёл сменившийся интерьер, стены были завешаны конфискованными из замка чернокнижника портьерами, мягкое кресло, в которое я свалился, стояло у дальней от входа стены, а над спинкой красовалась голова дракона с оскаленной пастью и вставленными зубами. Подумалось, что надо поблагодарить суккубу, наверняка она постаралась, больше просто некому. Вновь распахнул интерфейс, вылез на аукцион, чтобы найти нормальный набор инструментов для работы с рунами, выбор сделал в пользу не самого дорогого, зато наиболее подходящего для работы такому неопытному мастеру, как я.

Неожиданно открылась дверь, в неё заглянула симпатичная мордашка одной из служанок, которую не портил даже ужас от общения со страшным демоном.

– Милорд, ваше вино, и там прибыла госпожа Искранитал и господин Арнис, они хотели бы видеть вас.

– Зови.

Сорвав пробку, я жадно припал к горлышку. Вино обжигающей рекой пронеслось по пищеводу, позволив чуть расслабиться. Не ожидал, что, казалось бы, простой ритуал так вымотает меня.

Арнис в дверях пропустил Искру и тут же ревниво догнал, поравнявшись.

– Слушаю.

Стоило, наверное, по окончании доклада отчитать Искру за потерю бесов, но, честно говоря, на это просто не было сил, да и, по правде, жалости я к ним не испытывал, а войны без потерь не бывает. Допрос приведённого Арнисом пленника тоже решил отложить, а поэтому отдал обоим приказ ужинать и отдыхать.

Сам же, забрав у егеря свой костюм и снаряжение, что выпали после смерти, вновь залез на аукцион и выставил на продажу часть имеющихся артефактов, глядишь, пополним стремительно пустеющую копилку.

А после отправился в заклинательный покой, перед сном необходимо завершить ещё одно дело. Зайдя в покой, достал из инвентаря имеющиеся у меня руны «Альгиз» и «Пламя», подбросил их вверх. Обе пластинки, сверк нув в лавовом свете, упали в поток поднимающейся маны. Руна «Пламя» тут же исчезла, проявившись в книге заклинаний, а вот вторая осталась плавать в потоке энергии. Примерно через двенадцать часов следовало ждать её расшифровки.

Устроившись поудобнее за столиком, приготовился к работе. Все необходимые ингредиенты уже были доставлены, правда, затаскивать пришлось самому, не хотелось давать никому доступ внутрь помещения, а как только появятся свободные бойцы, ещё и пост организую. Достал из инвентаря серебряное кольцо, когда-то снятое с вампира, – основа для будущего артефакта более чем подходящая. При помощи специальной магической горелки и шлифовальных принадлежностей выровнял оплывшую поверхность печатки. Потом достал набор штихелей и тщательно вырезал на серебре нужную руну, периодически поглядывая в магическую книгу, чтобы не ошибиться в начертании. После этого подготовил ингредиенты: для данной руны ими оказались мера серы, две меры ртути и мера драгоценных камней. Тщательно растёртая сера тонкой струйкой посыпалась в вырезанную руну, тут же с шипением испаряясь и наполняя помещение смрадным ароматом. Следом, закрепляя, вылил из одной колбы ртуть, которая серебристой амальгамой застыла на всей поверхности перстня. За ней последовал порошок из драгоценных камней: цветная пыль, оседая на кольце, наливалась багровым цветом с редкими всполохами жёлтого и оранжевого. И потом вновь ртуть. Яркая вспышка – и у меня в руке остался немного изменившийся перстень. Серебро потемнело, покрывшись благородной чернотой, а сверху на печатке рубиновым светом горел язычок пламени, в который превратилась руна.