Непреодолимые обстоятельства (СИ)

Тон его был холоден. Лельке показалось вдруг, что эти слова сказаны даже с неприязнью. Стало до жути обидно. Воспалённый алкоголем мозг генерировал своё видение ситуации. Кто он вообще такой, чтобы так с ней разговаривать? Она — не его собственность и то, что она любит его до зубного скрежета, не даёт ему право пользоваться этим!

— Это так ты занята?

— Была занята, а сейчас здесь. — Неожиданно для самой себя заносчиво ответила Лелька.

Рус не ожидал такого тона. Он почему-то думал, что сейчас она испугается его появления, будет просить прощение за то, что нарушила их договорённость. Опешив, он смотрел на её вскинутый подбородок.

— То есть, всё нормально да? И твоё присутствие здесь тоже? Несмотря на то, что мы это обсуждали? — Процедил зло Алимов.

У Лельки затряслись поджилки от страха. Но не признаваться же в этом. Разговор изначально не задался и её состояние только усугубило ситуацию, придавая отчаянной смелости. Уже не хотелось ничего объяснять, оправдываться. Ею правила обида. В конце концов, это не к ней жених приехал, это не она должна исполнить какое-то дурацкое обещание и выйти замуж за малознакомого человека.

— Мы много чего обсуждали. Я не твоя собственность, понял? Невестушку встретил?

Эти слова неожиданно больно хлестнули. Выходит, их договор ничего не значит? Дерзость и своеволие подвыпившей Лельки вызвало в нем шквал гнева. Рус крепко сжал ее локоть, пытаясь увести в машину. Не возле же входа в популярный клуб выяснять отношения? Тем более на радость Дато и Марине, которые материализовались вдруг из ниоткуда и с удовольствием лицезрели их размолвку. Дождь противно лил за ворот рубахи. Рустему стало жарко и одновременно противно влажно.

А Лелька, кажется, совершенно не соображала, что происходит. Нет, она не была пьяна так, чтобы не стоять на ногах, но смесь обиды на него и страха, злости, опьянение — все это невероятным коктейлем заполнило ее душу. И самым правильным сейчас казалось не дать продавить себя, не поддаться желанию уступить, помириться, чтобы снова все было, как прежде. Если сейчас она сдастся, подчинится ему, то совсем потеряет и свою, итак невеликую гордость, и остатки самоуважения.

— Отпусти! Мне больно! — Выплюнула она ему в лицо, вырываясь, чтобы уйти.

— Если уйдешь сейчас, шанса вернуть все назад не будет. — Предупредил Рустем Лельку.

Он сам не знал, почему решил идти до конца. То ли нарушение их договора сыграло, то ли то, что Дато сообщил, где она и в каком виде, он и сам не знал, но однозначно чувствовал: если уйдет сейчас Булка, то все рассыплется, превратится в пепел. Их отношения, начавшиеся так чудесно, так странно и необычно сейчас рисковали превратиться в банальщину. Уступать он точно был не намерен — задета гордость и наблюдают посторонние. Стерпи он сейчас, завтра Дато оповестит всех, в том числе и отца, что Рустемом крутит какая-то девчонка. То, откуда отец знает о Лельке, для Руса не стало секретом. Никто кроме Дато не был настроен против нее, никто бы не стал рассказывать старшему Алимову о его отношениях.

Каждый из них сейчас чувствовал себя правым, у каждого были претензии. Нет бы обсудить все, высказать все недомолвки, найти решение проблемы. Но, увы, все только еще больше запутывалось. И искать выход из ситуации — глупой, дурацкой, никто не хотел или не мог. Этот ультиматум Рустема только увеличил трещину, которая вдруг возникла между ними двоими. Девушка заметила Дато и Марину, которые с невероятным интересом наблюдали происходящее у входа в клуб. И Лельке окончательно «сорвало крышу».

— Да пошел ты! — Девушка рванула руку сильнее.

И он, услышав, как Булочка отправила его подальше прямо при друзьях, резко отпустил девичий локоть. Лелька отшатнулась, теряя равновесие, но удержалась на ногах, не упала. Рустем развернулся и пошел к машине, не успев заметить, как по щекам ее, раскрасневшимся, побежали слезы. Неужели и правда, она это сказала? Лелька хотела броситься за ним, но было поздно. Рус уже захлопнул дверь, внедорожник сорвался с места, грязь полетела из-под колес. Она осталась стоять на обочине улицы, понимая, что это — конец.

***

Рустем летел по Садовому, нарушая все немыслимые правила. Благо — ночь, благо — нет машин и людей. А на штрафы ему плевать. Он чувствовал себя так паршиво, что даже описать бы сейчас не смог. Злость клокотала внутри, хотелось крушить все вокруг, уничтожать. Так он был зол.