Неприемлемая жертва

Моя вайедда лишь хищно усмехнулась – мол, как может супруг сомневаться в её способностях? Псионика и смертоносная невидимая Теневая Пантера гарантировали, что обе нужные мне персоны будут оглушены, а половина охранников погибнет ещё до того, как заподозрит неладное. Девушка-Ассасин же с достоинством поклонилась и заверила кунга Земли, что двадцати пяти стремительно перемещающихся и специально созданных для боёв в помещениях исеек-доминантов более чем достаточно для выполнения миссии.

– Отлично! Остальные, образуйте круг, чтобы моей дуэли с «Большим Аби» никто не помешал.

Я взял изогнутые парные клинки герд Имрана и взвесил в руке. Тяжёлые, не слишком удобные, хотя я был абсолютным профаном в этом деле и мог не понимать их скрытых достоинств. Эээ… а это что такое?

Полоски жизни, маны, голода и выносливости мигнули и даже на какую-то долю секунды пропали, как и иконки умений внизу области зрения, и даже мини-карта. Перед глазами побежали строки игровых сообщений:

Внимание!!! Отражена попытка отключения игрового интерфейса!

Внимание!!! Отражена попытка Оглушения!

Навык Ощущение Опасности повышен до двести шестнадцатого уровня!

Навык Управление Механизмами повышен до триста семьдесят восьмого уровня!

Судя по всему, дело было вовсе не в хорошей Ментальной Защите или высоком показателе Интеллект моего Комара. Подлую попытку отразил доспех Пожирателя, а высокий уровень навыка Ощущение Опасности и имеющиеся специализации к нему позволили точно указать вектор атаки. Причём напал на меня не сам герд Аби Пан-Мяй – игровой класс у пиратского лидера был неподходящим для такой специфической атаки, да и «котяра» отнёсся предельно серьёзно к предстоящей дуэли, сейчас принимая напутствия от своих бойцов и спешно одну за другой глотая пилюли, усиливающие боевые характеристики. Судя по всему, кто-то третий захотел вмешаться в священный ритуальный поединок и помочь моему сопернику. Вот только кто именно?

Я обежал взглядом собравшихся зрителей и стоящих поодаль миелонцев из прайда Косматой Тьмы. Всё не то… хотя… вот этот тип выглядел весьма подозрительно. Один из нейтральных игроков имел игровой класс «Палач», который как раз давал способности «отрубать» противнику игровой интерфейс и препятствовать выходу в реальный мир. Этот игрок, кстати весьма высокого сто девяностого уровня, в отличие от всех остальных отвернулся, явно опасаясь встречаться со мной взглядом. И он похоже собрался уходить, несмотря на ожидаемое вскоре редкое зрелище. Чтобы достоверно убедиться, я схватил сознание миелонца под контроль и бегло считал информацию. Так и есть! Эта подлая тварь желала моего поражения и пыталась дать моему противнику фору!

Гнев закипел во мне, и я не стал сбрасывать быстро заполнившуюся шкалу Очков Ярости. Протянул в сторону мерзавца руку и ухватил низкорослого миелонца Телекинезом. Поднял высоко над полом и кольцом зрителей, после чего притянул к себе в самый центр импровизированной арены. Контроль сознания оказался почему-то неполным, словно у мерзавца оказалось хорошо прокачано сопротивление ментальным воздействиям или имелся предмет со схожим свойством, так что Палач испуганно верещал и дрыгал лапами, пытаясь вырваться из невидимого захвата. И даже запоздало попытался выйти из игры, вот только я не позволил ему это сделать, усилив нажим и продавив-таки его защиту.

– Твой знакомый? – тоном, не сулящим «Большому Аби» ничего хорошего, поинтересовался я у соперника. – План «Б» на случай, если поединок пойдёт не по твоему сценарию?

– Впервые его вижу! – с негодованием отверг мои предположения пиратский лидер, причём похоже не соврал. – Человек, для меня слово «честь» не пустой звук, только потому я и стою перед тобой. Ты оскорбил меня и мой клан Косматой Тьмы, а потому я обязан был встретиться с тобой. Хотя многие на моём месте предпочли бы не связываться с игроком, про которого рассказывают жутковатые небылицы…

Ответ соперника мне определённо понравился, да и трусом «Большой Аби» совершенно точно не был. Но тогда кого же я поймал, если не сообщника моего оппонента?

– Говори! – приказал я, и невзрачный миелонец принялся рассказывать безжизненным не выражающим никаких эмоций голосом.