Неприкасаемые. Легион. Хранители

Он кивнул головой, и ему стало почти все равно, чтобы не решила эта красивая до потери пульса женщина, сошедшая с полотен, вернее, с фотографий в сети и его портретов. И по какой-то странной причине оказавшаяся здесь, да еще и в военной форме их Легиона. А Асраил? Он, конечно, тоже удивлен его появлению, но ему казалось, что его бывший шеф уж слишком скромно ведет себя в присутствии этой загадочной особы… Он что, ей подчиняется?

– Ах да, прости, я забыла представиться. – Ангелла ответила на мысли, путающиеся в его голове. – Ангелла Карра, учредитель Легиона. А вот этот господин, на которого ты работал, собирая плоды его больного воображения, мой брат. И он тоже является одним из основателей этой структуры, из которой тебя вышибли за неподчинение приказу… И после чего, ты и стал работать у него, в его команде, которую я бы с удовольствием уничтожила в полном составе, как откровенный сброд…

При этих словах и Закария и не святой Патрик подняли удивленные взгляды на эту парочку и вздрогнули. Это что-то новое, по крайней мере, Закария представлял себе учредителей Легиона не такими. Скорее, уставшими от жизни, двуличными лицемерами, пузатыми или высохшими стариками, которые играют в свои непонятные простым смертным игры, то спасая, то отправляя людей на верную смерть.

– Позволь заметить, дорогая сестра, что наша команда, как ты назвала мое подразделение, не ходила по улицам городов, и не резала случайных прохожих ножами. Мы никогда не трогали невинных, а наоборот, пытались компенсировать и исправить огрехи правосудия. Мы карали настоящих преступников. Злодеев. Находя их во всех уголках земного шара. Иногда исправляя откровенно преступную халатность тех, кто должен защищать принципы справедливого возмездия. И являть их миру. Мы боролись с коррупцией. Бюрократией. Равнодушием. С самой судьбой, если тебе угодно. Только мы, а никто другой, очень часто возвращали людям веру в справедливость. И мой солдат Закария, которым я до сих пор горжусь, сделал этот мир хотя бы чуточку лучше и чище. А к чему приводят усилия всех этих моралистов? Чего добиваются те, кто только кричит – где же справедливость? Где эта карма или другие силы, которые остаются слепы к тем, кто, совершив ряд кровавых злодеяний, спокойно ходит по этой земле. Спит и ест, наслаждается собой и этим миром. Своей неподсудностью…

Асраил отошел от решетки и развернулся лицом к Закарии, смотря на него пристально, буквально буравя его взглядом своим глаз, которые стали почти черными и прожигающими. Он пытался то ли понять состояние своего бывшего солдата, то ли вновь пробудить в нем тот огонь, который порой и сам бушевал в нем самом. Уже слабый, но иногда усиливающийся, только дай ему повод… Или немного топлива в виде случайного, а то и заслуженно приобретенного союзника и адепта.

Ангелла остановилась, и слушала его внимательно, но как-то устало, словно рядом с ней разошелся менеджер по продажам, который пытался впарить ей какую-то совершенно не нужную вещь. Типа пылесоса, который сам выходит онлайн, и извещает своего владельца об успешной операции по зачистке пола.

Закария спокойно выдержал тираду и взгляд Асраила, теперь все это так мало трогало и волновало его. А ведь когда-то он даже гордился своей тайной миссией. Но он уже не хотел мстить и карать. Его пыл испарился, и он почти с сожалением смотрел на того, кто совсем недавно пробуждал в нем его самые жестокие желание и мотивы. Он понял, что для Асраила это просто игра, которую он с увлечением ведет, это часть его натуры, действенной и авантюристической, и что после этой идеи, им овладеет какая-то другая, не менее благородная на первый взгляд. Но которая также приведет к еще большей крови и умножит количество насилия, творимого в мире.

Ангелла внимательно смотрела на Закарию, и как опытный физиономист, угадывала его реакцию на спич своего брата, который изредка, особенно в такие редкие минуты откровения, казался ей безумным. Она даже не захотела спорить с ним, понимая, что Закарию все это уже не интересует. Он будто прошел последний уровень компьютерной игры, на которой растерял весь свой запас жестокости, а теперь ждал ее финала, подсчитывая количество набранных очков. “Да, финал будет очень печальным. Но вот что было в начале – слово или дело?” –подумала она и подойдя к решетке, отстранив Асраила, обратилась к Закарии.

– Расскажи, что было в начале. Как я понимаю, ты был знаком с Асраилом еще до Легиона.

И она обернулась к Асраилу, смотря на него с гневом, от чего и Асраил, и не святой Патрик вздрогнули. Да, О’Брайен внимательно слушал и наблюдал эту сцену, стараясь не дышать при этом. Он чувствовал, что его поднимает то очень высоко, то отпускает на такие глубины, из которых, на секунду зазевавшись, уже можно никогда не вернуться на поверхность.