Неприкасаемые. Легион. Хранители

Он тоже присел на пол и прислонился спиной к ширме. Ангелла молчала, словно она взвешивала услышанное, пыталась примерить характеристику Асраила к тому образу, который она создала в воображении, и к которому испытывала нечто похожее на чувство. “Да, в этомты прав, есть на нем такая печать. В основном, благодаря тебе… И есть также печать приближающегося суда. Очень грозного…”, – подумала она и поднялась с пола, вернее, словно качая пресс, подняла свое туловище и села на полу по-турецки.

Она опять посмотрела на себя в зеркало. Теперь, как показалось ей, ее взгляд был достаточно хмурым и грозным. В них горела тревога и обещание чего-то страшного.

– Как ты думаешь, у меня изменился взгляд? Есть в нем что-то новое? – спросила она брата, посмотрев в его сторону, и явно устав думать про то, что ей изменить и предотвратить было не по силам.

Асраил выглянул из-за ширмы, и она обожгла его этим мини залпом из двух орудий. Он вздрогнул и быстро скрылся за перегородкой, чувствуя, что по его телу пробежала легкая дрожь.

– Да, определенно, в глазах есть что-то новое, ты права… Но никуда твои демоны не делись. Или тараканы. Они все там, с тобой. Правда, как мне кажется, появилось отражение чего-то… Может души как ты сказала, или твоего чувства. Или твоего переживания за того, кто стал тебе так дорог.

Ангелла ухмыльнулась, словно побывала на сеансе у начинающего хироманта. Или у подслеповатого медиума, определяющего судьбу по глазам. Которые, как она понимала, все же, являются зеркалом ее души.

– Демоны, тараканы, чувства, душа… Ты уже определись, что ты там увидел… как мне кажется самой, мне не хватает во взгляде уверенности. Грозности. Силы. Ну, всего того, отчего раньше так откровенно трепетал и перед чем пасовал Морган…

– Ну ты сказала. Сравнила. Для Моргана это была как последняя и самая важная битва. Впрочем, так оно и вышло… Но, он ведь тоже Неприкасаемый. И может собраться, когда это необходимо. Да и к его чести, если это можно так назвать, через что ему самому только не пришлось пройти. И он выжил. Так что, он точно не груша для битья… И его силу просто глупо игнорировать. И только чуждая любой рефлексии Гранж смогла дожать его…Или растормошить, – добавил он с кислой улыбкой.

Она мысленно согласилась с его доводами. Почти согласилась… Но ее новая внешность. Эта красивая азиатка в отражении. Правильный ли этот выбор? Не глушат ли эти восточные глаза ее внутренний огонь?

Асраил будто угадав ее мысли, решил поделиться своими наблюдениями и жизненным опытом.

– Ты просто прими к сведению, что восточные люди по-другому выражают свою ярость. Свою злость. Как мне кажется. То есть, на лице у них другая картина. Была у меня одна… скажем так, знакомая. Тайка, опытнейший киллер… В самые ответственные или страшные моменты, она никогда не строила гримасы. Ее мимика была ровной. Словно между внешним поведением и ее внутренним миром проложили толстый слой ваты. Она улыбалась только ртом – поднимая уголки губ вверх. Слегка. А глаза передавали ее решимость тебя убить. В общем, улыбка та еще была, производила жуткое впечатление. Даже меня дрожь пробирала. Хотя она красивая девушка… была.

Он выглянул из-за перегородки и увидел, что Ангелла пытается повторить мимику и улыбку той тайской девушки, прах которой уже давно истлел. “Ладно, пусть тренируется”, – подумал он, довольный хоть тем, что ему удается отвлечь сестру от мрачных мыслей.

– Так что, совет простой – примирись со своей новой восточной внешностью. И все пойдет как по маслу. Или как нож в масло.

Асраил вдруг громко рассмеялся, и Ангелла скосила свои прекрасные глаза в его сторону, а затем вернула взгляд в зеркало, пытаясь изобразить грозное выражение лица тайской наемницы своего братца. И правда, получалось жутко, и она уже довольно умело и уверенно надевала эту маску на свое лицо.

– Что такого смешного? – поинтересовалась она весьма мрачно.

– Да, вспомнил, как ты Моргану чуть лысину не прожгла. Взглядом. Вот это был огонь. В следующий раз, когда захочешь кого-то испугать, вспомни, о чем ты думала в тот момент. И взгляд твой превратится в подобие геенны огненной. Так, о чем ты думала?

– Думала, что он гадкий и паршивый.

– А еще?

– Что он меня разлучает с Глорией. И с Закарией…

– Вот!!! – взорвался Асраил. – Думай о тех, кто тебе близок и улыбайся. Да, поднимай губы немного вверх….

– Вроде получается. Слушай, а ты уверен, что та тайка была девушкой? Может быть, это чисто мужское качество – смотреть так грозно…

– Уверен, уверен, – почти невинным голосом разрушил Асраил последние сомнения своей сестры. – Я же сказал, красивая, смертельно опасная. Как можно пройти мимо такого взрывоопасного коктейля.

Ангелла встала с пола и устало начала одеваться, думая о том, что теперь в любой непонятной ситуации она будет думать про того, кого любит. Асраил словно уловив ее очередной перепад настроения, а также услышав шуршание одежды, вышел к ней и смотрел, как она оглаживает рукой надетые рубашку и штаны.