Неприличное предложение

— Мне хорошо с тобой, клянусь, — прижалась я к спине Ильи щекой. — Просто дай мне время.

Дай мне время его забыть. Дай время принять тот факт, что я не должна хранить ему верность, не должна чувствовать себя предательницей, когда меня касаются твои, а не его губы. Дай мне время разобраться в себе.

— Оно у тебя есть, — развернулся Илья. — Давай до того, как я вернусь с Мальты, не будем об этом даже говорить, хорошо? Не бойся со мной оставаться. Тебе ничто не грозит в моей постели. Только не уходи, даже если твоё решение уже кажется тебе поспешным. Не уходи сейчас. Пожалуйста, Ян! Дай нам шанс. Дай нам время.

— Сколько угодно, — уверенно кивнула я.

Но на самом деле мне не нужно было так много.

Только до вечеринки у Божены Камински.

Ведь там наверняка будет Прегер.

И там, когда я снова его увижу, хотя бы одним глазком, хотя бы издалека, наверное, уже смогу отпустить. И принять, что ничего у нас не должно было получиться. У нас была одна ночь на двоих, но она уже прошла. Остальное я себе придумала.

Только бы он там был.

Святые шлагбаумы! Только бы он там был…

Шептала я как мантру по дороге на вечеринку.

«И либо мы с тобой расстанемся, Илья, либо уже сегодня у нас будет такой секс, о каком можно только мечтать. Уверена, с тобой он именно такой», — сидя в такси, смотрела я на сообщение от Лейкина.

Он написал, что уже приехал и ждёт меня у входа.

Ему позвонили с пансионата, когда я была в салоне. И пока мне укладывали волосы и делали макияж, он рванул к маме, поэтому мы ехали врозь.

«Спасибо, что ты так добр и внимателен. Спасибо за время, что дал мне в себе разобраться. Обещаю, я отдамся тебе со всей страстью, на какую только способна, как только выну из задницы палку по имени Платон… Нет, с удвоенной страстью за все дни вынужденного «простоя». И буду отдаваться до конца времён… Аминь!» — обещала я то ли ему, то ли себе самой.

И вышла из машины с твёрдым намерением исполнить своё обещание.

Сердце сжалось, когда я увидела несчастное лицо Ильи.

— Как мама?

Он тяжело вздохнул:

— Очередной срыв или приступ, не знаю, как это назвать. Она в ярости разгромила свою комнату, устроила скандал, закатила истерику, подралась с санитарами.

— Из-за чего? — ужаснулась я.

— Если бы я знал, — развёл он руками. — Сказали, к ней приходил мужчина, и, видимо, сильно чем-то расстроил. Я с ней так и не поговорил. Её обкололи лекарствами, она спала. А завтра я улетаю.

— Не переживай, — обняла я его. — Я её навещу и обо всём тебе напишу.

— Спасибо! Ты лучшее, что со мной случилось в этой грёбаной жизни, — поцеловал он меня в макушку. И улыбнулся. — Ну, пошли?

— Да, — выдохнула я. Расправила плечи.

— Не волнуйся, я рядом, — сжал Илья мою руку. — Потрясающе выглядишь.

— Нет, — улыбнулась я, — это ты потрясающе выглядишь.

— Я всего лишь тебя оттеняю, — шепнул он. — Ты красавица.

Очень на это надеюсь. Суммы, которую я выложила за платье, пелерину из меха, туфли и салон, хватило бы на месяц безбедной жизни небольшой страны. Но я шла ва-банк. Я тратила деньги Прегера ради Прегера. Он сумел мне показать, что не красота важна для ослепительного вида — уверенность в себе.

Вот только уверенности во мне резко поубавилось, когда я увидела именинницу.

И все сомнения, тревожные звоночки и невысказанные вопросы, от которых я легкомысленно отмахнулась после разговора с Ильёй, резко превратились в утреннюю трель тысяч будильников, сработавших одновременно, когда Божена Камински взвизгнула от радости:

— Илья!

Развернулась от группы гостей, что стояли между накрытых в саду фуршетных столов с бокалами в руках и побежала. И вид у неё был такой, словно она не остановится — запрыгнет на него, повалит и трахнет прямо здесь.

Уверена, будь они одни, она бы так и сделала.

— Божена, — в ответ на её поросячий восторг откланялся Илья с достоинством принца. Достоинством пусть не ледяным, но всё же прохладным, сдержанным.

Он и выглядел как сказочный принц.

К несчастью, именинница ему не уступала — выглядела как настоящая принцесса.

Лейкин был прав: Божена Камински — красавица. Брюнетка с искрящимися синими глазами, миниатюрная, стройная, изящная. Дисней со своими рисованными принцессами может расслабиться — она лучше любой его фантазии.

Вот только, зараза, Лейкин, какого чёрта ввёл меня в заблуждение? Настолько привык к повышенному женскому вниманию, что даже не заметил, что Боженка без памяти в тебя влюблена? Решил, она слишком юна, чтобы испытывать такие чувства? Или просто не отнёсся к ней всерьёз?

Мы только друзья, передразнила я. Да ладно! Она так явно не считает.

Она же чуть не описала кипятком свои дорогущие туфли, когда его увидела. И пока он её поздравлял, жалась к нему как загулявшая кошка.

Брысь, блохастая! Не без волнения ждала я момент, как же он меня представит.

— Моя девушка. Яна, — произнёс Илья так непринуждённо и естественно, что пароход Божена Камински, пыхтящий от счастья трубой, на всех парах налетел на мель.