Непристойное предложение

Мы вышли на улицу, подхватили за руки и за ноги Эллу. Внесли ее в дом и начали подниматься по лестнице на второй этаж, где располагался офис.

- А вы, Петр Фельдиперсович, о заклинании материальной иллюзии слышали? - вес эльфийки согнул меня пополам. Она ведь худая. Откуда же такая тяжесть в полупрозрачном теле?! У нее кости из чугуна отлиты?

- Слыхал. Но меня таким не обманешь. Мага иллюзией провести не удастся! - авторитетно заявил бывший вояка. И почему я об этом не знала? - Он ведь к вам в квартиру пробраться пытался, но я его за ухо схватил, а он сопротивляться начал! - еще как, щитом прикрывался, мечом отбивался! - А я его к стенке прижал в уголке и говорю, значит, нечего тут непотребство творить, - это кто еще непотребство творил?! - Иди отсюдова! Одной рукой его держу, второй дверь открыл… - ага из уголка, где парня зажал. Ну и длинные же у него руки. - По лестнице его сволок и за порог выставил!

Я вскинула голову, прожгла консьержа гневным взглядом и решила, что пора раскрыть карты и предъявить герою его жертву во плоти! Слышать дальнейшее пустое хвастовство никоим образом не соответствующее действительности сил больше не было. Настало время восстановить справедливость и запятнать доброго дедушку сажей правды. Или с него морального пинка хватит? Дружеского, чтобы со двора рыбкой вылететь, оказалось достаточно.

Я уперла руки в бока, выронив несчастную Эллу, которая в этот момент почтила нас своим возвращением в мир бодрствующих ровно на две секунды, пока ее затылок не испытал на прочность каменную кладку ступенек.

- Знаете многоуважаемый, Петр Фельдиперсович. Мне кажется, вы несколько преувеличили свои заслуги. Разве парень не умолял вас впустить его домой? - я сделала шаг к деду и наступила на что-то мягкое. - Разве не привел достаточно доказательств, что он - это я? Между прочим, пятки у меня до сих пор болят, а на попе синяк размером точно с ваш ботинок!

Консьерж выкатил глаза, ослабил воротничок. Он смотрел на меня щенячьим взглядом полным раскаяния. Неожиданно на старика, который и после отставки стремился приносить пользу обществу, а не слыть старым брюзгой и бездельником, обрушилось понимание страшной ошибки. И последствий! Я ведь могу кляузу на него в жилищное управление накатать, и в профсоюз нажаловаться, а еще на общем собрании жильцов с порицанием выступить! И о будущей собаке забывать не стоит.

- А как же пегас? - спросил Петр Фельдиперсович, покрасневший, словно спелый помидор от моей гневной отповеди.