Непробиваемый или Как снова поверить в любовь

Стас рассказал, что его десять лет строили, и только год назад он въехал, но все откладывал заниматься интерьером. Классный невероятный дом. Теплый и большой. Были оборудованы зал, кухня и спальня. Поэтому мы спали в спальне, а Стас в зале. На следующий день отправились в торговый комплекс за покупками, желая приобрести кровати. Хотя я убеждала, что не нужно тратиться, Стас настоял, учитывая пожелания детей. Поэтому спальное место Олега представляло собой машину, а у Сони нечто вроде люльки принцессы: с тюлем, рюшами розового цвета. Мне он отдал спальню, а сам расположился в зале на первом этаже. Было неудобно, но потом я уже не затрагивала этот вопрос.

Шесть дней пролетели в поездках и прогулках, а потом Строгова вызвали на работу. И хоть Стас предложил нам сходить в кино, отдыхали мы дома. Малышам мужчина сразу заказал песок, который уже на второй день нашего приезда лежал на лужайке, и они там с удовольствием играли. Счастливые дети были готовы там пропадать постоянно. Поэтому пока Стас трудился, я наводила порядок в доме, готовила ужин, а они бегали на улице. Когда Строгов вернулся, был поражен, чего не скрывал, с восхищением радуясь, что ему так повезло. Поев и выслушав рассказы детей об их веселых приключениях, мужчина предложил погулять. И через двадцать минут мы поехали в центр, оставляя машину и прохаживаясь по достопримечательностям вечернего города.

В следующие дни Строгов уходил, но всегда на несколько часов, не больше. Я за это время дальше приводила комнаты в порядок. Чувствовала себя так, как будто я дома. Когда сегодня разговаривали с Ксенией, она пригласила работать у нее бухгалтером в кондитерской кофейне и поделилась, что Картунов очень быстро устраивает детей в сад.

Я задумалась, обдумывая предложение и свое положение в глазах мужчины, искренне переживая, что еще немного и все вернется в прежнее русло. Все ждала, что Строгов одумается, поймет, что двое детей – это огромная ответственность, и ему такого «счастья» не нужно. Переживала.

Входная дверь открылась, и я увидела Стаса. Мужчина довольно улыбнулся и подсел ко мне, подавая какао, который восхитительно готовил. Приняв горячий напиток с зефиром, услышала:

– Я в детстве мечтал, что буду космонавтом.

Улыбнулась, совсем не ожидая такого интересного признания, и спросила:

– И почему не стал?

– Так отец всю жизнь в прокуратуре проработал. Убийства, расследования, обсуждения. Мать – дознаватель. Интересы поменялись.

– Ого, как тебе весело было, – проговорила, делая глоток. Задумалась на мгновение и призналась: – А я мечтала быть балериной.

Строгов задорно рассмеялся и сказал:

– Никогда бы не подумал…

– Это до семи лет, а потом хирургом.

– А почему не получилось? Уверен, ты бы смогла.

С грустью посмотрела в кружку и проговорила:

– Потому что… не видела родителей, а мне их не хватало.

Мужчина задумчиво посмотрел на звездное небо и через минуту совершенно серьезно заявил:

– Выходи за меня замуж.

Пораженно смотрела на Стаса, в полной уверенности, что он неудачно пошутил, но намека на юмор даже не увидела.

– Ты перегрелся?

Он задумчиво повел рукой, проверяя воздух, и убежденно с улыбкой на губах сообщил:

– Да вроде прохладно.

Ему весело, а я… Поднялась и сказала:

– Я пойду… детей проверю.

Он не ответил, не повернулся, только кивнул. Я прошла несколько шагов и застыла на месте. Да сколько можно? Вот что я сама отказываюсь от счастья, когда очень этого хочу? Всем сердцем. Отчаянно, со всей любовью. Пусть не замуж, а просто быть с ним… И я верила ему.

Поправила волосы и повернулась к нему. Он продолжал сидеть ко мне спиной, но, почувствовав мой дерзкий взгляд, замер. Я несколько минут молчала, ожидая от него вопроса, но он упорно молчал. Вероятно, я его обидела.

Вздохнула и прошептала первое, что пришло в голову:

– Знаешь, кровать невероятно огромная и я настаиваю, чтобы ты проявил должным образом заботу о той, что спит в твоей постели, когда ей холодно.

Да уж… ну и сказала… Глупость сморозила. Сумбурно и, вероятно, невпопад, но эффектно, раз мужчина поднялся и направился ко мне. Такой сексуальный, дикий, желанный.

Оказавшись напротив, он серьезно посмотрел мне в глаза и уточнил:

– А я не проявляю?

– Совершенно, – выдохнула, чувствуя, что меня бросило в дрожь.

Мужчина сглотнул, а потом хрипло выдал:

– Анют, ты же понимаешь, что я потом не отступлюсь?

– А ты разве умеешь отступать?

Он усмехнулся и выдал:

– Ты права, не умею.

В следующее мгновение мужчина атаковал мои губы, захватывая в плен рук. Его губы, язык, руки… – меня трясло от желания, и я буквально плавилась от каждого порыва мужчины.

Стас застонал мне в рот, что звучало песней, и прохрипел:

– Черт, я, наверное, сейчас изнасилую тебя. Надеюсь, не подашь в суд.

Провела рукам по мускулистому торсу, поднимая рубашку, и прежде чем прикоснуться губами, прошептала:

– Только в том случае, если не будет подобной угрозы с твоей стороны.