«Непроницаемые недра»: ВЧК-ОГПУ в Сибири. 1918–1929 гг.

Сибирь, до конца 1919 — начала 1920 г. находившаяся под властью белых правительств, оказалась в стороне от тех изменений, которые происходили в системе ВЧК. Но в многочисленных партизанских соединениях предпринимались попытки организации специальных контрразведывательных структур. В регионах с максимальной повстанческой активностью первоначально организовывались партизанские чека, чьи представители затем пополняли штаты губернских и уездных чека. Самодеятельные партизанские чека вели как контрразведывательную работу с целью выявления белогвардейских лазутчиков и проверки благонадёжности самих партизан, так и осуществляли террор в отношении представителей и сторонников белой власти.

В алтайской Первой горной партизанской дивизии И.Я. Третьяка начальником контрразведки был беглый каторжник А.А. Табанаков, который в феврале 1920 г. возглавил Горно-Алтайскую уездную чека. С.М. Буда с конца 1919 г. работал председателем военно-следственной комиссии при штабе армии Тасеевской партизанской республики Канского уезда, а в феврале 1920 г. был передан в ЧК.

Свои чека создавали и большевики-подпольщики: в период восстания в Иркутске в декабре 1919 г. член подпольной боевой дружины Ю.А. Новик (в будущем видный чекист) работал инструктором ЧК в контрразведке при рабоче-крестьянской дружине Знаменского предместья. Подпольщик И.Г. Елюхин писал в автобиографии: «В дни восстания в Красноярске… не имея никаких указаний сверху, беру на себя инициативу организации разведки наподобие ЧЕКА; до сформирования ЧЕКА мною заключено свыше 1.000 офицеров, взяты под арест 12 генералов Колчаковского Правительства и принято от Колчаковских частей 14 несгораемых ящиков ценностей. Позднее… своей разведкой вливаюсь [во] вновь организованную Красноярскую ЧЕКА» [43]

.

Сразу после прихода к власти большевики создавали следственные комиссии, напоминавшие чека образца весны 1918 г., но действовавшие более жёстко. В захваченном партизанами алтайском пос. Змеиногорское 10 декабря 1919 г. был образован исполком, который тут же организовал Чрезвычайную следственную комиссию по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией. Сначала она состояла из трёх человек, но вскоре, из-за обилия дел, была доведена до 6 членов. 15 января 1920 г. эта комиссия была упразднена и взамен образован юридический отдел ревкома во главе с Малютиным, ранее работавшим в партизанской комиссии 1-й Чумышской дивизии армии И.В. Громова-Мамонова. Юротдел состоял из трёх комиссий: гражданской, уголовной и политической, которые имели полномочия присуждать до 6 месяцев принудительных работ, а более важные дела направляли в ревтрибунал. Из Барнаула руководящих указаний не поступало до 10 февраля 1920 г., когда юротдел был преобразован в отдел юстиции, а работники политической комиссии переданы уполномоченному губчека в уезде Ф.Я. Глазкову, который с декабря 1919 г. являлся уполномоченным партизанского Главштаба по организации советской власти в уезде. Бывший глава Змеиногорского исполкома, а затем активный партизан и чекист П.И. Молостов писал в автобиографии, что он в конце декабря 1919 г. работал старшим делопроизводителем партизанской следственной комиссии, а в конце февраля 1920 г. «без всякой инструкции и указаний» организовал Змеиногорскую уездную чека.

После взятия партизанами И.В. Громова-Мамонова г. Камня в нём тут же начала действовать партизанская ЧК во главе с местным уроженцем Болкуновым. Его помощником был представитель партизанского корпуса Н.С. Суханов, а секретарём ЧК — видный Каменский партизан М.В. Боев. Примерно дней через десять эта ЧК была расформирована, а Суханов назначен помощником начальника каменской уездной милиции. В Бийске в середине декабря 1919 г. была создана следственная комиссия из партизан во главе с Ф. Чередниченко, который месяц спустя вступил в должность начальника штаба бийской уездной милиции

[44].

Таким образом, сначала партизаны образовывали свою временную ЧК, из них же формировался аппарат милиции, активно занимавшийся борьбой с «контрреволюцией», а ещё через несколько недель усилиями Сибчека и губернских властей организовывалась уездная чека. Расправы с деятелями колчаковского режима, учинённые партизанскими чека, обычно находили положительный отклик у приходивших им на смену «официальных» ЧК. В последних процент бывших партизан был весьма заметен.

В условиях Сибири де-факто действовали и своего рода подпольные партизанские чека, причём даже много месяцев спустя после восстановления коммунистической власти. Ярким примером может служить деятельность бывшего лидера повстанческой армии Мариинского, Кузнецкого и Щегловского уездов Томской губернии В.П. Шевелева-Лубкова, ставшего зампредседателя Щегловского совета. Имевший в уезде огромный авторитет и фактическую военную власть, он лично и письменно давал указания, кого из «спецов» или «контрреволюционеров» нужно, по шевелевской лексике, «смарать».