Нераскрытые тайны гипноза

Многие ученые внесли свой вклад в теорию магнетизма, но на практике успешно применяли магнит считанные единицы. Предваряя знакомство с одним из них, хочется сказать, что, во-первых, парацельсовский и постпарацельсовский периоды увлечения магнетизмом не имели бы для истории психотерапии, и в частности гипнотизма, научной ценности, не прими эстафету Месмер; во-вторых, говорить можно о науке гипнологии, ее появлении только с того времени, когда Месмер стал раздумывать над свойствами магнита и когда его научные искания стали самоцелью, делом его жизни. Согласитесь, такой человек заслуживает подробного рассказа о нем.

Месмеризм

История должна показывать не пепел прошлого, а его огонь.

Жан Жорес

Животный магнетизм готовил революцию исподволь, незаметно в течение 100 лет, а переворот, который она совершила в умах людей, обрушился на научный мир с ошеломляющей быстротой. Россию впервые познакомил с месмеризмом Игнатий Ляхницкий — польский магнетизер, доктор философии, камер-юнкер польских королей, выдающийся врач и всесторонне образованный человек. В 1820 году он издавал в Вильно магнетический журнал. Одним из его сотрудников был первый русский теоретик животного магнетизма Данило Михайлович Велланский (1774–1847)[6]. Академик медицины Велланский приветствовал учение животного магнетизма, а его автора Месмера называл гением. Небезынтересно, что Велланский перевел на русский язык работу немецкого ученого, врача-хирурга Карла Клуге («Животный магнетизм, представленный в его историческом, практическом и теоретическом изложении», 1818) и написал свою собственную теорию животного магнетизма. Через много лет она была издана вторично, но уже в другом переводе. Познакомившись с произведениями Велланского по применению месмеровского магнетизма (гипноза), князь Алексей Владимирович Долгорукий лечил больных животным магнетизмом. Долгорукий сообщает, что ревностные подражатели Месмера на Руси — знаменитые магнетизеры Штофреген и Герман «через письма имели влияние на некоторых больных, которые, получив приказ, впадали в животный магнетизм» (Долгорукий, 1844). Это сообщение Долгорукого, насколько известно, одно из первых описаний внушения на расстоянии посредством письма.

Князь Долгорукий рассказывает, что г-жа Турчанинова была одарена необыкновенной способностью очаровывать, «она едва ли не первая в мире была прирожденным магнетизером». Он был свидетелем ее опытов в московском отделении Санкт-Петербургской медико-хирургической академии, где от одного ее взгляда больные приходили в полное подчинение. «Жалко, — говорит он, — что при всей своей способности месмерования она употребила во зло свой дар, тем самым принудила врачей и правительство запретить ей продолжать свои занятия». (Она била палками и молотком по спинам своих больных.)

Поклонница Месмера княгиня Евдокия Ивановна Голицына в книге «L' Analyse de la Force» описывает действия магнетизера Ру, который в течение нескольких минут погружал пассами больных в глубокий сон.

Интерес академика Велланского к вопросам животного магнетизма совпадает с интересами определенного круга его современников. Анненков писал о Пушкине, что тот в беседе с казанской поэтессой Фукс говорил о значении магнетизма, которому «верит вполне». Вопросами животного магнетизма были увлечены и писали о нем крупные философы и литераторы — В. Ф. Одоевский, О. И. Сенковский, Н. А. Полевой и Н. И. Греч. Нашумевший в 30-х годах XIX века роман Греча «Черная женщина» касается загадочных явлений животного магнетизма в том виде, в каком они представлялись его современникам. Влияние доктрины животного магнетизма на европейскую литературу XIX века было существенным. Писатели Стивенсон, Гюго, Бальзак, Бодлер, Нерваль, Фурье, Дюма-отец испытали значительное воздействие идей Месмера.

Во все времена находятся люди, сообщающие о своих необыкновенных способностях, правда, доказательствами они себя, как правило, не утруждают, а только просят верить им Другим был Антон Франц Месмер — личность во всех отношениях незаурядная. Его жизнь — захватывающий, остросюжетный роман со многими главами, наполненными взлетами и падениями, признанием и забвением.