Нераскрытые тайны гипноза

Как видим, Месмер не годится для симпатичного портрета ученого, вгрызающегося в науку. Вообще говоря, такое изображение ученого слишком плоско и статично, ибо за внешним контуром не видны движущие импульсы, без учета которых сама активность выглядит бессмысленной. Да, Месмер разбрасывался и, казалось, заранее ставил крест на своей научной карьере, предпочитая разносторонность узкому профессионализму. Ему нравилось все, что касалось духа: бессодержательные, но звучные словесные формы и глубокие, но скучно сформулированные идеи. Он словно застрял, не в силах отказаться от одного богатства ради другого, между точным естественно-научным и куда более расплывчатым гуманитарным восприятием окружающего.

Жил он открыто и хлебосольно, за добрый нрав пользовался общей любовью и всегда был окружен друзьями; память об этих друзьях он сохранит навсегда. Кто знает, может быть, так и дальше протекала безмятежно жизнь 40-летнего Месмера, не подумай он однажды: «Ars longa, vita brevis est» («Искусство долго, а жизнь коротка». Гиппократ). А может быть, сыграл роль, как это часто бывает, его величество случай: в один из дней он узнает об удачном исцелении при помощи магнита. В роли целителя выступил его друг — не медик, а известный венский профессор астрономии и иезуитский священник Максимилиан Гелл. В его сане нет ничего удивительного: в католических странах науку и образование чаще всего курировали иезуиты. Галилея, например, выучил аббат Риччи, Вольтера — свободолюбивый де Шатонеф. Иезуиты были всеядны. Издавна от перипатетиков и сенсуалистов к иезуитам перешли методы абсолютизации свойств, даже анимизм и антропоморфизм.

Начало практики

Магнетизм — это вселенская могучая сила, присущая всему.

Гёте

Летом 1774 года к Геллу обратился приезжий из Англии с просьбой вылечить заболевшую желудком жену. Гелл не знал, как ей помочь. Но он помнил, что читал у Парацельса, который с великой тщательностью описал, какие болезни и как следует лечить магнитом, что желательно прикладывать к больному органу магнит той же формы. Ну что же, если магнит лечит, достаточно приложить его к больному, почему бы не рискнуть, благо магнит оказался случайно под рукой. Гелл приятно удивился, когда пришло известие, что у больной рези в желудке прекратились, она поправилась. Другие случаи исцеления были настолько удачными, что превзошли самые смелые ожидания и прибавили ему уверенности. Вскоре Гелл приобрел в Вене известность в качестве целителя. Он прикладывает магниты к животу, шее, голове, подвешивает на грудь круглые магниты на целые сутки — симптомы исчезают. Помня, что Месмер всегда был готов испытать новые методы лечения, Гелл поспешил сообщить другу о своем удачном целительстве. Опыты Гелла отвлекли Месмера от приятного душе музицирования. Но, с другой стороны, у него появился повод заявить о себе, и он всерьез заинтересовался этим способом врачевания. В том же 1774 году он попросил Гелла изготовить ему целый арсенал магнитов разной величины и формы, так чтобы они были приспособлены к различным частям тела. Первое же применение магнитов, хвала господу, принесло успех. Это было открытие, вселяющее уверенность.

В отличие от Гелла Месмер прикладывал магниты к обоим вискам головы, на спине накладывал один на другой, а эпилептикам привязывал к подошвам, полагая, что таким образом отвлекает болезнь, как он говорил, «вниз».

Сердцеобразные магниты прикладывал от желудочных колик к пупку; чувствительным особам прикладывал их не к голове, а к затылку и велел держать сутки. Так, одной девице, у которой от прилива крови к голове происходили обмороки и головные боли, Месмер попеременно прикладывал три магнита — два на ноги, один на желудок.

Доктор Месмер говорил, что стеклянная палочка представляет лучший проводник его влияния, но можно употреблять железную, стальную, золотую, серебряную и пр. Еще больше силы у намагниченной палочки, но она вредна при лечении воспалений глаз, сильных судорог.

В начале лета 1775 года Месмера пригласили к захворавшему венгерскому дворянину, барону Horeczky de Horka, который жил в замке Rohow в Словакии. Он длительное время страдал от спазмов сосудов, и венские врачи не могли помочь ему. Месмеру за две недели удалось поставить его на ноги. В дом, где царили страх и отчаяние, он внес успокоение, при этом Месмер испытал чувство удовлетворения, осознав полезность своего метода. «Насколько же велик ученый Месмер! Я разгадал небесные законы, влиянье божества магнитом заменив. Повертев магнитами в руках, я уподоблюсь богу в поднебесье…» — примерно так мог думать Месмер. Примерно так могли складываться в его голове строчки будущей поэмы во славу науки. Он почувствовал себя человеком, избранным и вдохновленным свыше.