В свою очередь путешественники наплели подпольщику, что были в красноармейском отряде, их разбили, теперь пробираются к своим. Заодно, немножко приврав, рассказали о встрече с капитаном-держимордой и дитем порока смазливым поручиком.
- Контрразведка, - сказал товарищ Алексей. - Изверги. Ну ничего, Красная Армия за все воздаст душителям трудового народа... Теперь к делу. Вы, видать сразу, люди образованные, грамоте обученные. Небось книги марксистские читали.
- Читали, - кивнул Степан. – «Капитал» там. Присвоение прибавочной стоимости - очень впечатляет. «Шаг вперед – два шага назад». Союз с середняком. Два семестра зубрил, - и едва сдержался, когда с языка рвалось «эту хрень».
Товарищ Алексей посмотрел на него с уважением.
- Нам нужны агитаторы, - воскликнул он. - Знайте, подпольный ревком действует. Мы поможем Красной армии.
- Ну и ну, - покачал головой Степан, кляня себя, что распустил язык насчет своих марксистских познаний. Но товарищ Алексей истолковал это восклицание по-своему.
- Мы скинем ненавистных беляков. Установим царство счастья и труда. Пойдемте со мной, товарищи из Москвы, у нас сход.
Путешественников поразило, с какой легкостью им поверили. Деваться было некуда - пришлось идти.
Поплутав по ночным переулкам, друзья и их сопровождающий оказались на территории полуразвалившегося заводика. Вверх вздымалась красная кирпичная башня. Через узкий проход они протиснулись в просторное помещение, которое раньше, похоже, служило складом продукции. Оно было завалено ящиками, металлическими брусками. Керосиновая лампа отвоевала у темноты часть склада.
В сборе было человек пятнадцать. Среди них и крепкие по рабочему, фотогеничные как на подбор парни с пламенем в глазах, энергичными движениями, и пожилые седые рабочие с мудрыми улыбками. А один из присутствующих сразу не понравился - лицо мерзкое, худой как щепка, и глаза воровато бегают.
Товарищ Алексей представил путешественников как агитаторов из Москвы и открыл сход. На железную пустую бочку с громыханьем карабкались поочередно ораторы. Они клеймили империализм, белую армию, Деникина, Колчака, хозяйчиков, пьющих кровь из рабочего класса.
На бочку взобрался вихрастый, лет восемнадцати парнишка - самый пламенный и самый фотогеничный, из числа беззаветно преданных, чистых, немного наивных рыцарей революции. Звали его Кузьма. Говорил он долго и искренне. Закончил свою затянувшуюся речугу словами:
- Как говорил товарищ Маркс, мы наш, мы новый мир построим!
После этого товарищ Алексей заявил, что сейчас выступят агитаторы из Москвы, которые самого Ленина видели. Испуганного Степана затолкали на бочку, с которой он тут же едва не навернулся. Помявшись, он начал:
- Друзья, - решив добавить пафоса, он крикнул: - Братья!
Не зная, чем продолжить, замолчал. На него смотрели ждущие глаза. И он, зажмурившись, начал без оглядки плести все, что приходило в его голову:
- Враг не дремлет! Контрреволюция костлявой рукой хочет задушить советскую власть! Недобитые белогвардейцы, скажем даже, белобандиты, тянут щупальца к Москве, хотят отдать Россию на поругание! - он постепенно входил в роль. – Не буду скрывать, товарищи, положение серьезное. В столице не хватает топлива, хлеба. Мяса, масла, - начал он перечислять все задумчивее. - Мыла, холодильников, стиральных машин.
- Да ты что? - прошипел Лаврушин.
- Ах да, - очнулся Степан, отгоняя как наяву вставшие перед мысленным взором картины пустых горбачевских прилавков. - В общем, много чего не хватает. Но партия во главе с вождем мирового пролетариата Лениным твердо держит штурвал истории в своих руках. Мы победим! Да здравствует революция! Ура, товарищи!
- Ура, - приглушенно прокатилось по помещению.
Кузьма было затянул «Интернационал», но его одернули из соображений конспирации. Перешли к обсуждению конкретных планов: захват почты, телеграфа, мобилизация рабочих отрядов, агитация в войсках. В разгар обсуждения раздался истошный вопль:
- Руки вверх.
Со всех сторон в помещение посыпались солдаты в серых шинелях и ружьями наперевес. Из темноты как демон из страшного сна появился держиморда – штабс-капитан.
- Товарищи, я уполномочен закрыть ваше собрание, - язвительно произнес он.
Из толпы рабочих выскочил тип с неприятным лицом, который с самого начала так не понравился Лаврушину, и, кланяясь держиморде, подобострастно загнусил:
- Все здесь, господин капитан. Тепленькие.
- Молодец, Прохор. Получишь награду, - улыбнулся зловеще штабс-капитан.
- Дела-а, - прошептал Степан...
***
Когда членов ревкома выводили, товарищ Алексей затеял красивую, как в кино, драку, богатырскими движениями раскидывая наседавших шпиков. Но его все равно скрутили под его крики: «Мы победим».
Солдаты затолкали задержанных в расшатанные, дребезжащие, больше похожие на телеги с мотором грузовики с обещаниями к утру пустить расстрелять. Затем - тесный тюремный коридор, удары прикладом в спину. Наконец, первопроходцев пси-пространств запихали в небольшую тюремную камеру. Сверху сочилась вода. Из угла доносились шорохи. Крысы? Наверняка.