Нерожденный

Сопротивление американцев нарастало, росло (несмотря на огромные потери) и их численное превосходство. С востока на запад Америки перебрасывались подкрепления; янки пришлось забыть о «неприемлемых потерях» и бросать в бой всё новые и новые соединения: речь шла о самом существовании страны под названием «Соединённые Штаты Америки». И всё-таки японское наступление продолжалось – поддержанные излучателями, позволявшим применять огнестрельное оружие неожиданно, по собственному усмотрению, и выкашивать пулемётами густые цепи американской пехоты, бросавшейся в штыковые атаки, самураи шли вперёд, оставляя за собой мёртвую выжженную землю. Благополучная страна Америка, не знавшая вражеских вторжений сто тридцать лет, со времени англо-американской войны, в ходе которой бриттами был сожжён Вашингтон, подверглась теперь свирепому азиатскому нашествию, и всё, что творилось в Китае, повторялось на американской земле – и жертвы, и разрушения. И военный плакат, на котором японец изображался в виде зубастого чудовища, алчущего крови «неполноценной белой расы», уже не казался гротескным преувеличением…

Генерал Ямасита, командующий армией вторжения, понимал, что с имевшимися у него силами он не сможет пройти всю Америку с запада на восток и водрузить над Нью-Йорком и Вашингтоном флаги Страны Восходящего солнца. «Миязаки» «миязаками»[86], но нужны ещё и солдаты с ружьями (или хотя бы с копьями), которые будут убивать и умирать во славу империи Ямато, а солдат у сыновей Аматерасу не хватало. И тогда самураи начали формирование «туземных» дивизий – зря, что ли, Япония захватывала огромные территории с многомиллионным населением?

Спешно сколачивались китайские, малайские и филиппинские части и соединения. Среди покорённых народов всегда найдутся люди, готовые променять незавидную участь раба на судьбу воина, пусть даже воина подневольной армии, которому грозит немедленная смерть за малейшее неповиновение. Именно так в тринадцатом веке небольшое монгольское войско выросло как снежный ком и обернулось лавиной, обрушившейся на Среднюю Азию, Русь и Европу – в Японии имелись хорошие историки. Эта вспомогательная армия умело обрабатывалась идеями «Великой Азии» и господства цветных над белыми вырожденцами, а самыми соблазнительными для неграмотных и забитых её новобранцев были вещи простые и понятные: «Тебе дозволено всё. Любой захваченный город будет в твоём распоряжении на целых три дня. Делай там, что хочешь – жги, грабь, убивай. Любая белая женщина – твоя добыча, ты заслужил право изнасиловать её прямо на трупах бледнолицых, павших от твоей руки. Ты воин великой армии, и этим всё сказано!». И солдаты «вспомогательных войск» не оставались глухи к этим увещеваниям – низменные инстинкты легко прорастают в душах человеческих…

* * *

В октябре 1945 года армия империи Ямато, усиленная «туземными» дивизиями и насыщенная сотнями «миязак» разных калибров, перешла в наступление под Сакраменто, намереваясь прорвать фронт и двинуться на восток, к густонаселённым штатам Америки.

Перед наступлением японцы тщательно и многократно обработали полосу обороны противника боевыми излучателями: выжгли всё, что могло гореть, и взорвали всё, что могло взрываться. Американцы вынужден были оттянуть в тыл бронетанковые части (какая польза от «шерманов», которые не могут двинуться с места, зато в любой момент могут вспыхнуть под «зажигательным» лучевым ударом?) и артиллерию (что толку от пушек без снарядов?). В окопах, среди обожжённой земли и бетона, остались сидеть солдаты с пневматическими ружьями и арбалетами, готовые встретить врага лицом к лицу. Тяжёлое положение US Army усугублялось невозможностью быстрой переброски войск с одного участка фронта на другой – «миязаки» вывели из строя инфраструктуру железных дорог, использовать автомашины и бронетранспортёры было невозможно, а на лошадях много не увезёшь. Американцы имели единственное преимущество – численное (против японской армии, насчитывавшей со всеми её вспомогательными частями около миллиона бойцов, они выставили более пяти миллионов солдат и офицеров), – но история неутешительно свидетельствовала о том, что количество слишком часто проигрывает качеству.