Нерождённый #7

— Я не могу, — качаю головой.

Отличный исход.

Лера пытается заткнуть огромную рану на животе Эрики ладонью, а потом, вся вымазавшись в крови, поднимает голову и, ничего не понимая, смотрит на меня.

— Ну, помоги же ей! Я же видела, как ты лечил свои раны!

Я встаю, пора уходить.

— Пойдём, — пытаюсь взять Леру за руку, приподнять, но она вырывает её. Вырывает и снова опускается на асфальт. Приподнимает лёгкое тело Эрики и переворачивает набок, давая крови, наполняющей её рот, возможность вытечь.

А потом снова пытается заткнуть рану на животе.

— Ей уже не помочь, идём. Здесь опасно, — я касаюсь плеча Леры, но та вздрагивает и отодвигается.

— Лера, лучше уйти прямо сейчас, — я оглядываюсь. Улица кажется пустой — если не считать мёртвых тел в чёрном на асфальте, но в любую секунду здесь могут появиться люди Кум-Хана… или еще кто-нибудь вроде них.

— Чёртов волшебник, ты можешь её спасти! — ненависть в её глазах неожиданна. — Ты же пришёл за ней, пришёл чтобы спасти! И просто уходишь?!

Спасти? Нет, я пришёл за другим.

Вот только… вдруг, это не Эрика?

Словно отвечая на этот вопрос, с противоположной стороны улицы, от того самого дома с милым двориком за красивой оградкой, раздаётся пронзительное:

— Эрика!

Я вижу как от подъёзда, не глядя по сторонам, забыв об опасности, забыв о тех, кто всё еще сидят там, внутри магазина, бегут двое. Мужчина и женщина. И женщина очень похожа на ту, кто сейчас умирает у моих ног. И на Ри она тоже очень сильно похожа.

Её родители. Всё это время они сидели в подъезде, уверен — дрожа наблюдали за тем, что творится здесь на улице и молились чтобы с Эрикой ничего не произошло. Да, они не стали лезть под пули, и это правильно, это бы не помогло.

Женщина отталкивает Леру, опускается на асфальт рядом с Эрикой… она не плачет, просто сидит и что-то тихо шепчет, словно разговаривает с ней.

Мужчина тоже присаживается рядом, бережно берёт тело Эрики на руки, встает и беспомощно оглядывается, пытаясь сообразить где найти врача… словно в этом городе можно найти врачей сейчас.

А потом он идёт по улице, с ней на руках, не обращая внимания на автоматные очереди, которые сейчас совсем близко.

— Пойдём, — снова касаюсь руки Леры.

— Да пошёл ты, — она вырывает руку и устало опускается на асфальт, в лужу крови, прижимаясь спиной к стене. — Иди куда хочешь, мы не вместе.

Неожиданная странная боль в груди. Слева, там где сердце. Откуда она? Эта боль того, чьё тело я когда-то забрал?

— Не всех можно спасти, — говорю, стараясь не обращать внимания на эту боль. Это эхо жалости — оно пришло из души того, кто давно уже мёртв, как когда-то пришла память об Аой.

— Просто уходи, — Лера говорит тихо, не поднимая головы. — Уходи, откуда пришёл. Похоже, в будущем остались одни уроды.

Я не знаю, что делать с этой странной болью в груди… и мне не нравится она. Она слишком сильна сейчас… она кажется нестерпимой. Может быть, в другой раз она не будет такой сильной?

К тому же, мне в голову только что пришла идея. Просто отличная идея.

Я скоро вернусь сюда. Вернусь, когда рядом не будет Леры. Когда рядом с Эрикой не будет никого.

Лезу в сумку, достаю клочок бумаги и кисть, пишу формулу лечения и протягиваю Лере.

— Держи. Тебе нужно будет засунуть его как можно глубже в рану… Не жалей её, если хочешь спасти.

Она поднимает взгляд на меня, на мою руку с листком, смотрит недоверчиво, затем выхватывает и бежит вслед мужчине с девочкой на руках.

Пулемётная очередь пылающими струями эфира зажигает воздух вокруг, разрывая мою защиту, отбрасывая к стене…

Последнее, что я вижу прежде, чем мир в моих глазах погружается во тьму — это третий броневик, который медленно, словно большой осторожный зверь, выползает из переулка.

Глава 9

— Он не может быть живым.

— Но он жив. Не веришь — смотри его пульс.

— Сам смотри, я не хочу, чтобы он оторвал мне яйца.

— Просто футболка! На нём просто футболка, его должно было очередью разнести на шмотья, а он цел. Чудеса какие-то.

— А ты видел как плавились пули, когда попадали в него?!

— Кум-хан сказал — обо всём странном докладывать.

— Мне кажется или ты наручники на нём забыл застегнуть?

— Проверь.

— Пошёл ты!

Смеются.

Эти голоса совсем близко, прямо надо мной… и они говорят обо мне, в этом нет никаких сомнений.

Где-то близко шум двигателя, большой транспорт на котором меня везут, иногда потряхивает…

Открываю глаза…

В тесном пространстве, в котором вокруг много металла, рядом со мною несколько человек в чёрной форме. И все эти люди разглядывают меня. Разглядывают и обсуждают.

Раньше чем понимаю, что лежу на полу броневика — он останавливается. Где-то совсем близко, но снаружи слышится скрежет — открывают ворота? Затем мы снова катимся куда-то, уже медленно, через каждые несколько секунд притормаживая на поворотах.

Останавливаемся уже явно насовсем — я слышу, как впереди открываются двери броневика. Слышу быстрые шаги, почти бег, лязг металла — и низкие широкие задние двери тут же распахиваются, впуская в унылый сумрак железного зверя солнечные лучи и тепло.