Нервных просят утопиться

– А ты не горюй, девонька… Отпусти дочку-то, отпусти. Намаялась она, а с собаками… так это, может, и ничего, собаки, они другие-то ишо лучше людей будут. А теперя ей хорошо там, ты успокойси, на могилку вот цветочки принеси, псинку каку приласкай, твоя дочка, глишь, и порадуется там за тебя-то… Ты ж все сделала, чоб ей хорошо было, никто не виноват, выпало так, чоб дитю твоему страсти испытать…

Глаза Ирины блеснули дьявольским огнем.

– Несправедливо выпало, я вам скажу… – недобро хмыкнула она. – Папаше ее, значит, выпало по бабам скакать, жизнью наслаждаться, а девочка моя под плитой? Неправильно это получалось…

– Почему получалось? – вдруг насторожился Кареев. – А сейчас что – получается все правильно?

Ирина откинулась на спинку стула, вытянула затекшие руки и будто выпустила из себя демона.

– Конечно. Я исправила эту ошибку, – высокомерно улыбалась она. – Я сурово наказала Севастьяна. Правда, он и не знал, что это я, думал – судьба его карает, но…

– Подожди-ка! – встрепенулся Севастьян. – Какая кара? Я ничего не понял… Ты в мой офис, что ли, влезла? Счет переписала? Или… Убить меня хотела?

Ирина округлила глаза:

– Ты что – не понял?! Я столько старалась, а ты даже не сообразил, что ли?!! А те бабы, которые рядом с тобой гибли как мухи, это что – не кара?!

– Ф-фу-у… – с облегчением выдохнул Севастьян и поделился радостью: – Понимаете, я дело новое открываю, такие деньги туда убухал, в долги влез страшенные, уж подумал, что она пронюхала, влезла, а она про женщин…

Тут он сообразил, что говорит совсем не то, немедленно нахмурился, печально ухватился за лоб и медленно простонал:

– За что ты несчастных лишила жизни? – потом уже с интересом взглянул на бывшую жену и вытаращил глаза. – А как это ты их? Они же сами, по доброй воле…

Ирина вытащила из кармана пачку сигарет, глубоко затянулась и высокомерно откинула голову.

– Какая там добрая воля! Если бы ты знал, сколько я над этим работала! Если бы ты видел!! Хотя… у меня никак не получалось, чтобы ты видел, тебя могли бы заподозрить, а мне нужно было, чтоб ты оставался на воле и мучился, мучился… Ты не имеешь права быть счастливым. Я долго думала, как тебя наказать, а потом придумала – ты у меня отнял самое дорогое – мою дочь, и я у тебя буду отнимать самое дорогое – твоих баб! И я их отнимала. В то время, когда мы с Ляной бились вдвоем, пытаясь приноровиться к жизни, когда я готова была разорваться, чтобы вылечить ребенка, когда так нужна была помощь близкого человека, ты благополучно процветал! У тебя была Лидия, которая облизывала тебя с ног до головы и оберегала твой покой… Я как-то позвонила тебе, помнишь? Сообщила, что наша дочь жива, но вот так получилось… Я тебе тогда все рассказала, а ты… Ты посмеялся надо мной и даже не захотел увидеть Ляну. А потом нагло начал врать, что жена не разрешает тебе общаться с кем попало, помнишь?

Севастьян отошел к окну и отвернулся. Аллочка не поленилась – подскочила к Севе и с силой долбанула по спине:

– Тебя ж спросили – помнишь?

Тот дернулся.

– Н-нет, не помню… Но Лидия и правда запрещала мне общаться с женщинами!

– После того как умерла Ляна, я убила твою Лидию, – просто сказала Ирина.

Аллочка икнула и вытаращила глаза, Гутя охнула, а Кареев стал что-то быстро записывать на газетном листе, другого под рукой просто не оказалось. Севастьян лениво обернулся и скорчил недовольную мину:

– Что ты врешь?! Ну что ты мне врешь сейчас?!! С Лидией приключилась автомобильная авария! В нее врезался какой-то… какой-то здоровенный грузовик! И она погибла!!

– Правильно, – пыхнула Севастьяну в лицо сигаретным дымом Ирина. – Правильно, он в нее врезался, потому что она не уступила дорогу, а должна была. Тебе сказали, что он пер на красный, да? Там не было светофора! Но дорога у него была главная.

– И опять ты врешь!! – уже бесновался Севастьян. – Лидия всегда очень аккуратно водила машину!

Ирина только развела руками:

– Никто не спорит! Только как можно аккуратно вести машину с неисправными тормозами? К тому же твоя пассия об этом даже не догадывалась, она просто летела встречать тебя в аэропорт на приличной скорости. А чего – дорога позволяла, там все так ездят… Твоя жена слишком тебя любила, Севастьян, с ней ты и правда делался счастливым. Пришлось ею пожертвовать…

Гутя поежилась и на всякий случай отодвинулась от Севастьяна подальше. От такой информации она просто тупела. Зато в Аллочке проснулся сыщик.

– А почему тогда милиция не определила виновного? Почему сообщили, что виноват этот, с грузовиком? – важно дернула она головой.

– Кто это тебе сказал? – фыркнула Ирина. – Этот водитель не осужден, спокойно проживает дома, значит, он был не виновен.

– Какой кошмар… – тихо вздохнула Гутя. – Вот так взять и напортачить с тормозами…

– Потом была, кажется… Тамара, – равнодушно продолжала Ирина. – Рожкин! Ты с ней тоже собирался в загс? А между прочим, еще и полгода не прошло, как ты лишился Лидии.

Тот изумленно пожал плечами: