Несчастный род

— Преслав! Преслав! — орал он.

Двести отборных кирджалиев погнали своих коней на Преслав. Но преславцы встретили их таким градом пуль, что все они попадали замертво.

Увидев, что его отборные удальцы перебиты, Аклы-бей схватился за бороду и закричал страшным голосом:

— В бой, кирджалии! Пусть погибнет Преслав, как погибла Жеравна!.. Никого не оставлять в живых!

Словно бешеные, напали кирджалии на Преслав. От грома выстрелов и бряцания клинков дрожала окрестность. Преславцы защищались столь мужественно, что кирджалии уже начали отступать, но внезапно в самой середине села вспыхнул пожар, и ужас охватил всех жителей.

Горел дом Вылко. Это Эмин выполнил приказ Джамал-бея.

Вылко с Радой, тоже бившиеся с кирджалиями, бросились тушить пожар, от которого мог погибнуть весь Преслав, но десять янычар окружили их и скрутили им руки.

Велико и Стоян кинулись на помощь родителям, но Эмин с янычарами обезоружили и крепко связали храбрых юнаков.

— Отведите их в Шуменский лес! — приказал Эмин, и пленных увели.

Увидев, что Преслав горит, кирджалии осмелели и с новой силой напали на преславцев. Преславцы уже стали было сдаваться, но грозный голос Влади и широкий его нож, сверкавший среди кирджалиев, придали им мужества, и они заставили врагов бежать… Но увы! Так было только там, где находился Влади… На другом конце кирджалии прорвались в село. Влади бросился туда, но вдруг остановился. Впереди отчаянной толпы женщин неустрашимо билась с врагами его сестра Пета. Алый платок развевался на ее косах, в правом руке она сжимала широкий нож и разила им жестоких кирджалиев.

— Брат мой! — закричала она, увидя Влади. — Скорей на помощь, у меня нет сил, ско…

Но она не успела договорить: злодей-кирджалий ударил ее кинжалом в грудь, и она упала замертво.

Громко закричал Влади, и молодые его товарищи, увидев, что Пета убита. С удвоенной яростью набросились они на кирджалиев… Но все было напрасно! Кирджалии уже овладели селом…

Преслав обратился в пепел. Погибли все его жители. Но и из многочисленной орды кирджалиев уцелели лишь немногие, да и те избитые, израненные…

Солнце уже клонилось к закату, когда Эмин привел свои жертвы на то страшное место, где Влади со своей дружиной освободил сыновей Вылка.

— Тут и будет ваша могила, — сказал Эмин, показывая на бездонную яму.

Вылко только усмехнулся и ничего не сказал.

Лицо Эмина исказилось от гнева.

— Вижу, вы опять надеетесь, что тот молодчик освободит вас. Напрасно! Сотня янычар, посланных мной, разыщут его, схватят и…

Эмин смолк, не договорив: из кустов вышел человек, одетый в затканные золотом одежды. В правой руке он держал отрубленную голову, с которой стекала кровь.

То был Джамал-бей.

— Узнаешь, чья это голова? — спросил он Эмина.

— Аклы-бей! — воскликнул тот. — Неужели он так легко сдался?

— Еще бы ему не сдаться! У него была всего сотня израненных кирджалиев, а я напал на него с пятьюстами храбрых янычар… Теперь голова Аклы-бея в моих руках. Караман-бея тоже давно нет на этом свете. А Вылко — вот он предо мной со всем своим семейством! Наконец-то я могу насладиться местью!

— Наслаждайся, проклятый! — крикнул Вылко и плюнул в лицо Джамал-бею. — Да, мы в твоих руках… Можешь мстить, как хочешь… но знай, окаянный, что и тебе не уйти от наказания!

Джамал-бей из всех сил ударил несчастного Вылко и крикнул Эмину в бешенстве:

— Скорей делай свое дело!.. Нет больше моего терпения! Через полчаса все должно быть кончено! Да не забудь сперва помучить их как следует!

И с этими словами Джамал-бей скрылся в чаще.

Эмин с помощью своих людей привязал Велико и Стояна друг против друга к деревьям и развел под ними огонь.

Велико и Стоян молча терпели невыносимые муки. Только когда пламя уже охватило их, они простонали, обращаясь к своим родителям:

— Прости нас, дорогой отец! Матушка, мы умираем… Прощайте…

Вылко и Рада стонали и бились, связанные по рукам и ногам.

— Теперь ваша очередь! — крикнул им Эмин.

И, не дрогнув, посадил их на кол…

Лес и горы стонали от криков несчастных жертв, умиравших в жестоких муках.

И тут вдруг вернулся Джамал-бей верхом на прекрасном своем коне, убранном, как и его хозяин, в золото. Усмехнулся Джамал-бей, глядя на страдания своих жертв, погладил бороду и воскликнул:

— Живи, Джамал-бей, живи! Теперь ты отмщен! Исполнилось твое жела…

Но тут конь его, испугавшись чего-то, взвился на дыбы и, сбросив Джамал-бея с седла, помчался в лес, увлекая за собой седока, запутавшегося ногой в стремени. Другой ногой злодей зацепился за дерево, и тело его разорвалось пополам…

Так явно было это наказание свыше, что Эмин закричал в ужасе и, обезумев, бросился в огонь.

Он сгорел вместе с Велико и Стояном.

X. Последний

Солнце клонилось к закату. Легкий, прохладный ветер гнал на запад густые облака, готовые принять в свои объятия угасающее солнце. Овечьи стада, пасшиеся на сочных шуменских лугах, уже собирались на покой. Отовсюду раздавалось пенье пастушьих кавалов и волынок.