Несладкий сон

Вновь ожили летающие башенки, воздух расчертили росчерки лучей, наполнили тучи энергетических снарядов и силовых полей. Самоходная платформа рядом с Нризом тяжело опустилась на ногах-колоннах, занимая наиболее устойчивое положение и почти касаясь брюхом пола. Из её боков снова выскочили сегментированные щупальца, но на этот раз вместо того, чтобы нацелиться на врага, они зашарили по каменным плитам. Несколько големов класса Тааг подбежали к щупальцам и ухватили их передними конечностями, направляя и позиционируя в нужные места. Те плиты, которых коснулись щупальца, загорелись неярким белым светом, на них вспыхнули концентрические круги, усеянные переплетением магических узоров. Из спины платформы поднялось огромное жерло, которое выдвинулось вперёд и легло на плоскую голову.

Раздался громкий свист, от которого у Нриза заложило уши, и из пушки сначала медленно, а затем всё быстрее набирая скорость, выскользнула удивительно маленькая яркая точка. Нриз не обольщался и не считал её безобидной — он прекрасно видел, как вокруг этой точки искажается пространство. С соседних площадок и галерей вылетело ещё несколько десятков таких точек.

Тессеранхейры, словно почувствовав подлёт снарядов, мгновенно сжались, окутались голубоватыми сферами стазис-полей и телепортировались на несколько сотен метров назад. Снаряды вильнули и сменили траекторию, игнорируя насекомых и направляясь точно в человека.

Нриз почувствовал удар в спину и упал на пол. Он удивлённо обернулся и увидел, что его с ног сбил Тааг-18. Нриз хотел что-то сказать, но Тааг запрыгнул ему на плечи, снова придавливая к полу и выставил передние конечности. Перед Нризом вспыхнула пелена ещё одного защитного поля.

Не успел он сформулировать мысль, как точки снарядов достигли противника. Тело жука, на котором стоял человек, просто испарилось, исчезло в облаке чёрного взрыва. Пространство искривлялось, колебалось и рвалось, после чего полыхнуло сильной волной искажений. Лишь через пару секунд раздался очень громкий звук, напоминающий треск ломаемого дерева, звон разбитого стекла и одновременно треск разрываемой бумаги, только в сотни, в тысячи раз громче и пронзительней. Сфера искажения разрослась до сотни метров, а затем схлопнулась, породив сильную взрывную волну. Когда она докатилась до цитадели, лапки големов вспыхнули магическими структурами, надёжно цепляясь за камень. Нриз почувствовал, как скользит по полу, несмотря на сидящего на нём Таага-18. Он с ужасом осознал, что без защитного поля он был бы либо мёртв, либо искалечен. Его беспечность не только могла лишить его жизни, но ещё и испортить собственность Хозяина, что было совсем недопустимо.

— Тааг, нам нужно отсюда уходить! — сказал он сквозь звон в ушах.

Но последовать своему совету Нриз не успел. Волна искажений мигом схлынула, и в месте, куда ударили снаряды, осталась висеть фиолетовая сфера. Стенки сферы посветлели и пропали, а на её месте осталась висеть человеческая фигурка, стоящая на идеально сферически обрезанном куске жука. Обрубок, словно вспомнив о тяготении, полетел вниз, а человек направился к Цитадели.

Оставшиеся насекомые не атаковали, они перегруппировались и расположились клином, на острие которого оказался человек. Он непринуждённо полетел вперёд, скупыми жестами отмахиваясь от снарядов и лучей, которые исторгали башни и оправившиеся тессеранхейры. Вновь рявкнули самоходные платформы, вновь яркие точки полетели к врагу, но на этот раз былого эффекта достичь не удалось — на их пути возникла мерцающая фиолетовая пелена, в которой они запутались, словно в паутине, и застыли на месте.

Клин врага приблизился к башенкам и двинулся дальше. Попытался двинуться — на его пути вспыхнуло новое защитное поле. Враг снова махнул рукой, направляя полотно фиолетового тумана. Но на этот раз ничего не произошло. Защитное поле Цитадели усилило свечение, но с лёгкостью устояло. Сзади в стаю насекомых ударили уцелевшие четырёхрукие.

Установился шаткий паритет. Атакующие силы не могли пробить защиту, а защитники, если не считать устроивших кровавую жатву четырёхруких, ничего не могли поделать с атакующими. Враг не обращал внимания на творящееся в тылу, видимо, считал своих насекомых расходным материалом, призванным лишь подарить немного времени. Он сложил руки на груди, а затем задумчиво почесал подбородок. С этого расстояния Нриз мог различить даже ничем не примечательные черты лица — даже мерцающее защитное поле не стало особой помехой.

Затем враг вытянул вперёд руку, из которой выстрелила мутная полупрозрачная пирамида. Она вонзилась во взвывшее и усилившееся защитное поле, продавливая его, словно шило — толстую кожу. А затем с надсадным свистом стенки пирамиды стали раздвигаться, образовывая всё расширяющееся и расширяющееся окно.