Несостоявшийся граф

– Не представляю, как я мог согласиться на эту авантюру! – разразился очередной филиппикой министр.

– Вам нужен был результат, и вы его получили, – пожал плечами Будищев.

– Что?!

– Террористическая организация, ответственная за покушение на государя императора, разгромлена. Глава ее погиб, остальные члены пропали без вести. Адреса явок и мастерских по изготовлению взрывчатки я вам передал. Посылайте туда жандармов, и дело в шляпе.

– А бойня, которую вы устроили в городе?

– Когда? – картинно удивился Дмитрий.

– Вчера, – ледяным тоном пояснил граф и, предвидя очередной вопрос, добавил: – В Кронверкском переулке.

– А что там случилось?

– Не валяйте дурака! – взорвался Михаил Тариэлович. – Там найдены три трупа с огнестрельными ранениями.

– Ну, во-первых, меня там не было. Во-вторых, я уверен, что при жизни покойные находились под надзором полиции.

– Это не дает вам права на бессудные расправы!

– А в-третьих, – невозмутимо продолжал подпоручик, – из положения тел совершенно очевидно, что они перестреляли друг друга. Полагаю, между ними произошла ссора или что-нибудь в этом роде.

– Откуда вам это известно, вас же там не было? – с явным сарказмом в голосе осведомился министр.

– Как говорили наши предки, слухами земля полнится.

– А про убийство господина Крашенинникова в Рыбачьей слободе ваши предки ничего не говорили?

– Староверы – страшные люди! – пожал плечами Дмитрий. – Никогда не знаешь, чего от них можно ожидать.

– Не паясничайте, – поморщился Лорис-Меликов. – Околоточный, несмотря на свой испуг, довольно точно вас описал. Но это еще не самое страшное. Гораздо хуже, что по Петербургу ходят слухи о некоей «монархической священной дружине», занимающейся физическими расправами над противниками самодержавия.

– А разве это плохо?

– Что вы имеете в виду? – удивился министр.

– Да так, ничего. В вас бомбами кидают, стреляют, ножами режут, а вы занимаетесь кроткими увещеваниями. Я немного пообщался с этими людьми и могу сказать, что большинство из них не пугает ни арест, ни суд, ни каторга.

– Вы их пытали?

– Ваше сиятельство, не задавайте неудобных вопросов, не получите уклончивых ответов. Наказание должно быть неотвратимым, и они его получили.

– С последним утверждением я не могу не согласиться, но все же наказание должно следовать за преступлением, а никак не предшествовать оному. К тому же приговор должен выносить суд, взвесив предварительно все обстоятельства дела. И если мы откажемся от законной процедуры и докатимся до самосудов, это будет означать лишь одно. Мы проиграли!

– В таком случае у вас нет шансов.

– Может, и так. Но я принял решение и настоятельно требую, чтобы вы остановились. К тому же, насколько я понимаю, ваше чувство мести удовлетворено?

– Не совсем. Двоим участникам покушения все же удалось улизнуть, но это не так важно. Они лишь пешки. Тупые исполнители. А мне хотелось бы добраться и до организаторов.

– Вам известны имена этих людей? – насторожился министр.

– Да. И вам тоже.

– О чем это вы?

– Ваше сиятельство, – криво усмехнулся Будищев. – Большинство террористов нищи, как церковные мыши, но они как-то снимали квартиры в Петербурге, что совсем не дешево. Среди них практически нет людей с опытом агентурной или диверсионной деятельности, но они ухитрялись действовать под носом у полиции и жандармов. Причем с некоторых пор довольно эффективно. Как бы то ни было, им удалось пустить под откос императорский поезд. Произвести взрыв в Зимнем дворце и, наконец, устроить крайнее нападение. То, что император до сих пор не пострадал, в сущности, случайность. Вам не кажется все это странным?

– К чему вы клоните?

– А вам непонятно?!

– Вы считаете, что у них есть сообщники?

– Я бы сказал – высокие покровители.

– И вы можете их назвать?

– Не всех, конечно. Но основные фигуранты мне известны.

– Кто они?

– Дмитрий Толстой, Владимир Мещерский, Константин Победоносцев…

– И есть доказательства?

– Увы. Только мое слово.

– Тогда я не желаю ничего слышать!

– Если вашему сиятельству так спокойнее, не смею перечить.

– Поберегитесь, Будищев! Даже моему ангельскому терпению есть предел! С чего вы взяли, что можно просто так взять и обвинить столь высокопоставленных людей…

– Да еще и из окружения цесаревича, – вставил Дмитрий.

– И это тоже! Их арест бросит тень на великого князя, и он будет защищать их всеми доступными ему способами. А их у него, уж поверьте, предостаточно!

– А кто говорит об аресте?

– Нет, это, наконец, просто невыносимо! Я запрещаю вам, слышите? Запрещаю! Верните мне документ, который я имел слабость дать вам, и покончим с этим. Даю слово министра, что все совершенное вами до сей поры останется без последствий, но теперь верните мне бумагу.

– Да, пожалуйста! – ответил подпоручик, доставая из-за пазухи сложенный вчетверо лист.