Нет мне ответа...Эпистолярный дневник 1952-2001

Потихоньку готовлюсь ехать в Казахстан, в Темиртау, с заездом в Орск — решили мы, четыре фронтовых друга, пока не поздно, собраться и повидаться. Двое из четырёх живут в Темиртау, вот и соберёмся у большинства. Поскольку я очень упорно мечтаю писать о войне и поскольку один из четырёх меня вытащил с поля боя, а одного из четырёх — я, и нынче весной побывал в Польше на том месте, где его тащил-то, бедолагу, то много жду от этой встречи. Всё же самые верные люди в моей жизни — да и в моей ли? — оказались братья-фронтовики, те, с которыми горе мыкали в окопах. Смог вспомнить, что с тем, которого мне предстояло вытащить на горбу в Польше, мы при первом знакомстве подрались и, конечно, будучи более тренированным в детдомовских драках, я ему навтыкал. И вот через много-много лет вспомнил я ту драку и коснулся знакомого образа в главе «Соевые конфеты», причём произошло это подсознательно. О Ване, моём друге, что живёт в Орске, и о том, как мы с ним дрались — а был он младший сержант! — я вспомнил уже после того как главы были напечатаны... Дети всё же были мы. По восемнадцать лет. Подумать и то жутко, что это такое — восемнадцать-то лет?!

Ну, поклоны твоим большим и малым! Обнимаю, ещё раз поздравляю. Виктор Астафьев

Р. S. А кинокартину везде приняли на «уру» и дали ей 1-ю категорию. Видно, всё, что делается без претензий на великое, и получается ладом...

9 февраля 1978 г.

Вологда

(В.Юровских)

Дорогой Вася!

Нет, не получается на этом пути. Поездом мы сначала из Москвы на Орск, там соединимся с другом и покатим дальше (если уцелеем до этого). Прямо какое-то бедствие… Народ одолел. Всякий. Марья Семёновна устала смертельно. Внучек заболел.

Недавно был приём в Союз, приняли и Марью Семёновну, после выпили, и один, вновь принятый, поехал домой в деревню и замёрз в снегу. Всё как-то нелепо, нервно, дёргано! Я так уже и за стол, заваленный почтою, не могу присесть — некогда!

Если дочь соизволит явиться с Урала вовремя, то мы числа 14—15-го выедем и где-то числа 25-го двинем обратно, тогда уж северной дорогой, может, и заедем в Курган, а оттуда к тебе. Ты уж извести об этом Витю Потанина, мне писать некогда. Да не ссорься с ним! Понял?!

Кино тут днями наше привозили. Замечательная получилась картина, и песня наконец-то о Сибири настоящая написана. Ну, всё расскажу при встрече, а может, и плёнку с песней прихвачу. Когда поедем обратно, я дам телеграмму. Вите или Ване обязательно позвони. Обнимаю, Виктор Петрович

Март 1978 г.

(Е.В.Бахтину)

Дорогой Евгений Васильевич!

Приветствую Вас, Елену, маму Вашу и ребят, шлю всем самые наилучшие пожелания, прежде всего женщинам, и поздравляю их с праздником и началом весны!

Евгений Васильевич, вот чего я беспокою Вас. Не живётся мне спокойно, и всё тянет меня написать чего-нибудь сердитое, и вот написал я начерно роман о форсировании Днепра. Роман небольшой, тургеневского размера но тем не менее очень сложный, и долго мне ещё предстоит с ним возиться, и хотелось бы, чтоб он был точней в изображении частностей войны, особенно переправы. Выберите, пожалуйста, время и напишите мне поподробней о наших гаубицах. Почему они «шнейдеровками» называются? Каков эффект их стрельбы? Как готовились к переправе? Как вели бой с другого берега? Делалась ли какая-то разведка и пристрелка заблаговременно? Подробней и как можно больше напишите терминов, которыми пользуются при ведении и подготовке огня с закрытых позиций и на прямой наводке. Какие чувства переживали Вы, когда находились на плацдарме, особенно к тем, кто остался не левом берегу, попивая водчонку, щупая баб и требуя от Вас «активных действий», сводок и донесений?

Словом, всё, что припомните о плацдарме, напишите. Я пишу роман не о нашей дивизии, и люди, и действия в романе обобщены, собирательны, но кое-чем из того, что застряло в памяти, естественно, воспользуюсь.

Перечитал я кучу литературы, мемуарной и документальной о битве за Днепр. Боже мой! Я и не предполагал, что можно так и столько наврать, исказить всё! Значит, есть причины не говорить правду, а причина-то, в общем, одна: наши колоссальные потери на Днепре, безалаберность и неподготовленность при захвате плацдармов и неспособность полководцев, таких в том числе, как Ватутин, вести операции крупного масштаба и полное пренебрежение к человеку — солдатами сорили, как песком. Да и сейчас полководцы, увешанные орденами, всё делают, чтобы доказать, как они блистательно воевали и чуть ли не с каждым солдатом целовались — такие они добрые отцы! Никто никого не застреливал, не расстреливал, заградотрядов, штрафных рот в помине не было, а уж храбры, храбры были, особенно политручки! Прямо врага так и ломили молодецкой грудью!..

Обнимаю Вас, Виктор

14 апреля 1978 г.

Вологда

(В.Юровских)

Васенька!