Нет мне ответа...Эпистолярный дневник 1952-2001

Валентин Григорьевич вон в «Правде» обвинил меня в том, что я оторвался от народа. От какого? Что касается «моего народа», то лишь в прошлом году я был на восьми похоронах, в том числе и тёти Дуни Федоратихи, которую ты видел. Двоих из восьми сбило машинами, остальные тоже по-всякому кончили свои дни, только старухи умирают своей смертью. Я бы рад от этого народа оторваться, да куда мне? Сил не хватит. И поздно, и места мне в другом месте нету, да ведь и страдаю я муками этого народа. Ну ничего, чувство моё сильнее яви, и я закончу роман, а тогда уж судите меня, подсудимые и больные, как вам хочется.

Кланяюсь. Виктор Петрович

11 марта 1994 г.

Москва

(Адресат не установлен)

Уважаемый Илья Григорьевич!

Написал я Вам большое письмо. Подумал, подумал и отправлять не стал. Боюсь, что Вы не готовы к той правде о войне, которую знаю я. Да и Вы знаете, но привыкли обходиться без неё. «Успокойся, смертный, и не требуй правды той, что не нужна тебе» — Есенин.

С первого номера в журнале «Москва» начнут печатать Карамзина — «История государства Российского». Там и моя, давно написанная вещь. В ней, в общем-то, сказано всё, что я писал Вам. А в очерке о Максимове есть ошибки и похлеще. Большей частью они не мои, но раз моя фамилия стоит — мне и отвечать. К счастью, очерк исправить можно бескровно, не то что ошибки на войне.

Посылаю вам рукопись романа, уже читанную моим другом-критиком, поэтому не удивляйтесь пометкам на полях и не обращайте на них внимания. Прошу Вашего спокойного и дружеского суда и замечаний, особенно когда дело касается генералов, генеральского поведения и их дел. И вообще — организации и организаций на войне. Я напрягался изо всех сил, чтобы «соответствовать», но всё же я на войне был рядовым, и знания войны «рядовые». А я рискнул приподняться над материалом, расширить его.

Кто отдаст Вам рукопись, тот за нею и придёт (договоритесь, как, когда и где). Можете написать мне письмо и отдать вместе с рукописью, ибо на почте стали пропадать письма не только мои, но и ко мне (кто-то, видать, «коллекционирует»!).

Заранее Вас благодарю и желаю доброго здоровья. В Москве я проездом, телефон Ваш куда-то задевался, вот и пользуюсь оказией.

С весной Вас! С теплом! С новыми надеждами! Кланяюсь. В. Астафьев

30 марта 1994 г

(М.С.Литвякову)

Дорогой Миша!

Я всё ещё болею, привычное весеннее обострение в почках. А каким орлом я вернулся из солнечной Швейцарии!

Но тут продуло советско-сибирскими ветрами. В понедельник. 4-го, я уйду в больницу и вернусь уж перед убилеем. Врачиха у меня строгая и не больно-то пустит ко мне репортёров и всякую шоблу, пытающуюся подзаработать по случаю моего совсем не радостного убилея.

Пишу вот чего. В самолёте из Цюриха я увидел Кирилла Юрьевича Лаврова, он обрадовался мне и сообщил, что недавно читал мой роман «Чёртову яму» (первая книга «Прокляты и убиты») по питерскому радио. Чтей он хороший и мужик славный. Я сунул ему визитку и попросил прислать плёнку, но человек он шибко занятой, мог и забыть о моей просьбе. Твоя задача — найти запись на питерском радио и привезти плёнку. Кроме того, если Кирилл Юрьевич высвободит день-другой, я готов ему прислать приглашение на юбилей. Во всяком разе позвони ему и скажи, что я его помню, люблю и приглашаю в Сибирь погулять и культурно отдохнуть.

Для тебя сообщаю, как будет проходить это мероприятие: 1 мая — застолье дома и в резиденции директора металлургического завода, совершенно замечательного человека; 2-го — встреча в краевой библиотеке и продолжение застолья уже с роем бедных, но неунывающих библиотекарш; 3-го — главное событие — в большом концертном зале торжество, а по соседству, в каком-то хитром зальчике, где раньше веселились партократы, а теперь ведут «приёмы» деловые народы, будут накрыты столы и соответственно пьянка продолжится. Мабуть я буду не в том состоянии, как в 60 лет, и тоже рюмаху ухвачу; 4-го — мероприятие ещё главнее — открытие библиотеки в Овсянке и уха, надеюсь, не из петуха, а также братание народов с интеллигенцией, ещё не совсем догнившей, но близкой к тому.

Пятого разъезд, но тебя народ не отпустит и будет продолжать любить. Обещает быть та же компания с Лёвой Дуровым во главе, что и в Вологде, плюс несколько знакомых людей, большей частью родом из Сибири и с Урала.

Обнимаю, жду, приезжай, а лучше прилетай, хотя билеты и дороги. Поцелуй Ирину, Всегда твой Виктор Петрович

10 марта 1994 г.

Красноярск

(А. Бондаренко)

Дорогой Алёша!

Пишу тебе из больницы. Весна пришла и опять меня нашла — обострение в лёгких, а впереди эта беда — юбилей и надо подкрепиться, да и за зиму устал, делал роман. Сдал, и внутри пусто, зато в голове густо — трезвону и боли.

Мы получили твою посылку, спасибо! Прежде всего за сорогу. Мария Семёновна умеет её готовить так, что все едят и пальчики облизывают, вот мы и угощали всех подряд, и все тебя хвалили да повариху. А лосятину отдали на холодец.