Нет в лесу страшнее зверя

Вскоре послышался низкий монотонный звук, от которого у нее похолодела спина. Сайганов начал раскачиваться из стороны в сторону, и словно вторя ему, зашевелились кроны деревьев. Было понятно, что виноват в этом лишь ветер, и все же, казалось, что атмосфера неуловимо менялась. Лес будто ожил, передумав уходил в ночной сон. Вдруг с криком взметнулись птицы, и их силуэты прочертили серую дымку над водой. К одинокому уханью совы присоединились голоса ее сородичей. Казалось, что вот-вот, совсем рядом, раздастся волчий вой.

— О господи… вы чувствуете это? — прошептала Алла и встала поближе к Полине.

— Да… — одними губами ответила та.

— Мне кажется, они проснулись и приближаются к нам…

Полине показалось, что в голосе Аллы звучит скорее не страх, а восторг. Сама же она никак не могла определить, что чувствует. Ей вдруг стало тревожно, и тревога эта имела какое-то другое значение, явно не принадлежащее тому, что происходило перед глазами.

Раздался треск сухой ветки, и Полина с Аллой схватились за руки.

— Тише, — обернулся Кушнер. — Не мешайте процессу.

Мара сжала кулаки и бросила еще один, полный злости, взгляд в сторону Полины.

— Подумайте, какие страсти-мордасти… — процедила Алла, заметив выражение лица Мары. — Можно подумать, она что-то понимает во всем этом.

— А вы? — спросила Полина.

— Всего лишь хотела подыграть, — актриса выдернула сухую ладонь и сунула руки в карманы. — Генка прав — все это бред. Коллективное помешательство. Нет никаких духов. Просто мы приперлись в ночной лес, а тут и без нас своя жизнь. Сидит сейчас какой-нибудь бобер под кустом и охреневает над тем, что видит. Я бы на его месте подняла хвост и выпустила в нас вонючую струю!

— Струя у скунса, вроде? — не удержалась Полина.

— А какая разница? — хихикнула Алла. — Лишь бы воняла.

Геннадий Викторович дал знак, и к нему подошел Кушнер. Оператор аккуратно переложил камеру тому на плечо и на цыпочках отошел на несколько шагов.

— Пойду отолью, сил нет терпеть, — объяснил он шепотом и скрылся в ближайших кустах.

— Вот видишь? — пожала плечами Алла. — Ничто человеческое… А Сайганов хорош!

Полина фыркнула, приложив ладошку к губам. И в тот же момент Мара вдруг развернулась, направилась к ней и, вцепившись в плечи, зашипела:

— В этом нет ничего смешного!

Мара с такой яростью накинулась на Полину, что той пришлось отступить под колючие сосновые лапы, которые моментально запутались в ее волосах. Острыми коготками блондинка впилась в ее плечи, пока Полина ошарашенно молчала и никак не могла сообразить, что делать. Через минуту Мара уже не шипела, словно разъяренная кошка, а лишь тяжело дышала, не опуская рук.

— Боже, какие страсти… — хихикнула Алла и отошла поближе к занятому съемкой Кушнеру, тем не менее продолжая посматривать в сторону девушек.

Мара дернула головой и зыркнула в сторону Аллы. В этот момент Полине удалось оттолкнуть ее от себя и отскочить на пару шагов в сторону. Не успев даже подумать о том, как утихомирить разбушевавшуюся девицу, Полина вдруг ощутила горячую волну — словно невидимая искра промелькнула мимо ее носа и едва не опалила кожу. Она замерла, а Мара взвизгнула и закрыла лицо руками. Затем закрутилась, будто детская игрушка волчок, совершенно потеряв ориентацию.

— Марина, вы все не так поняли! Я совсем не… — сдерживая дрожь в голосе, сказала Полина и двинулась следом за ней. Необходимо было как-то сгладить эту ситуацию, объяснить раз и навсегда, что совсем не за Сайгановым она пришла в этот лес. И что колдуну совершенно фиолетово, что происходит с Марой. И что глупо ставить под угрозу свой брак и лить слезы, когда…

Стон Мары, внезапно вырвавшийся из-за прижатых к лицу ладоней, был полон самой настоящей боли.

— Ну правда же, — Полина приблизилась, потянулась, чтобы коснуться плеча девушки, и вдруг увидела, что между пальцев, а затем по запястьям актрисы побежала тонкая темная струйка. В сумерках она было подумала, что это тушь, и попробовала стереть ее с кожи. Актриса дернулась в сторону, захрипела и только потом закричала полным отчаяния голосом:

— Мое лицо!.. Мое лицо!..

— Что?… Я ничего… — в ужасе отпрянула Полина, а затем вцепилась в запястья девушки, пытаясь развести ее ладони. — Что случилось?!

— Твою же… — недовольно выругался Кушнер и обернулся на крик.

Его молодая жена кулем осела на землю и стала раскачиваться, как совсем недавно делал Сайганов.

— Погоди, Лева, сейчас разберусь, — остановила его Алла. — Вы что тут устроили, девочки? — как ни в чем не бывало спросила она.

— Лицо… мое лицо… я умираю… — словно в трансе бубнила Мара.

Ничего не понимая, Полина стояла рядом, пытаясь рассмотреть собственные испачканные пальцы.

— И для кого эта сцена? — устало спросила Алла, приседая на корточки. — Маринка, ну чего молчишь? Совсем с катушек съехала? Покажи! — она стала оттаскивать руки девушки. — Да не рычи ты… черт… Что произошло? — Алла подняла голову и уставилась на Полину.

— Я не знаю… — промямлила та, с трудом различая очертания сидящих в траве женщин.

Алла сначала демонстративно вздохнула, а затем голос ее наполнился тревогой: