Неудержимое желание

— Да, они очень милы, в тон моему платью, правда? — хихикнула Амелия. — Я так рада, что не нацела розовое платье, тогда не было бы такого эффекта.

— Ну я бы отвез вас в розовый сад, — ответил Тристан, расстилая на траве одеяло. — Садитесь.

Она грациозно опустилась на одеяло, так искусно уложив вокруг себя пышную юбку, что он подумал, не отрепетировала ли она это заранее.

— Надеюсь, вам понравятся жареный фазан и персики, — сказал он, вынимая из корзины бокалы и мадеру.

— Мне понравится все, что вы выбрали, Тристан.

Она соглашалась со всем, что он говорил, в чем заключалось ее приятное отличие от Джорджианы. Он мог сказать, что небо голубое, а Джорджи объяснила бы ему, что это только иллюзия, создаваемая отражением солнечного света. Да, день с Амелией определенно отличался в лучшую сторону.

— Сегодня мама позволила мне расставить все цветы, — заявила Амелия, взяв из его рук салфетку и бокал. — Она говорит, что у меня просто талант составлять букеты.

— Не сомневаюсь.

— А кто расставляет ваши цветы?

— Мои цветы? — на минуту задумался он. — Понятия не имею. Одна из горничных, полагаю, или миссис Гудвин, экономка.

Она была поражена.

— О, у вас должен быть кто-то умеющий хорошо разбираться в цветах. Это очень важно.

Тристан пригубил вино.

— Это почему же?

— Красиво расставленные цветы говорят о хорошем ведении домашнего хозяйства. Так всегда говорит мама.

— Разумно.

Теперь виконту стало понятно, почему его не интересовало, кто расставляет розы, а также почему он не раздумывая сунул их в мусорную корзину, чтобы затушить огонь. «Хорошее ведение хозяйства» и «Карроуэй» не были синонимами.

— Какой у вас основной мотив: розы, ирисы или маргаритки?

Тристан моргнул и, сделав еще один глоток, обнаружил, что опустошил свой бокал.

— Лилии, — рассеянно ответил он, наполняя бокал.

Джорджиана как-то сказала ему, что всем другим цветам предпочитает лилии. Ее вкус и знание моды были безупречными, поэтому он счел свой ответ удачным.

Амелия надула губки, вероятно, с целью привлечь к ним его внимание. Он узнал об этой уловке в прошлом году, когда ездил в школу, где учились девочки Эммы Брейкенридж, и без труда понял, чего добивается Амелия.

— А не маргаритки? — Она захлопала ресницами.

Еще один трюк, неплохо, но слишком очевидно.

— Вы уже спрашивали.

— Хотите меня поцеловать? — услышал он.

— Прошу прощения? — чуть не подавившись, переспросил он, опустошая второй бокал.

— Я бы позволила, если хотите, поцеловать меня.

Удивительно, но такая мысль даже не приходила ему в голову. Когда они будут женаты, ему придется иногда целовать ее, полагал он, и заниматься другими, более интимными вещами, но… Он пристально посмотрел на нее. Секс всегда был приятен, кого бы он ни выбирал для этого. Однако в последнее время он жаждал особенного, редкого блюда, того, которое уже однажды попробовал. И это не была Амелия.

— Было бы неприлично с моей стороны целовать вас.

— Но я хочу понравиться вам, Тристан.

— Вы и так мне нравитесь, Амелия. В поцелуях нет необходимости. Наслаждайтесь своим фазаном.

— Но я бы позволила, если бы вы захотели. Знаете, вы очень красивы и к тому же виконт.

«Господи! Джорджиана никогда не была столь наивной, даже в восемнадцать лет». Если бы он захотел обеспечить себе брак с Амелией, он мог бы повалить ее и задрать юбки посреди Риджентс-Парка, и она бы даже не обиделась. А Джорджиана распорола бы ему живот кухонным ножом и бросила его останки в пруд к уткам.

Он усмехнулся и поспешно кашлянул, когда Амелия посмотрела на него.

— Простите. И благодарю вас. Вы исключительно хороши, моя дорогая.

— Я всегда стараюсь выглядеть как можно лучше.

— Зачем же?

— Чтобы найти мужа, конечно. Для этого и существуют женщины. Те, кто старается выглядеть как можно лучше, удачно выходят замуж.

Это была интересная мысль, но несколько пугающая.

— Значит, женщины, которые не вышли замуж…

— Плохо старались или низкого качества.

— А что, если женщина предпочитает не выходить замуж?

Кроме своих вполне счастливых незамужних тетушек, он прежде всего имел в виду Джорджиану. Уж она-то не была низкого качества, и мысль, что она будет искать мужа только потому, что для этого и существуют женщины, была просто нелепа.

— Это же абсурд!

— Мои тетушки не замужем, знаете ли.

— Ну, они очень старые, — сказала Амелия, вонзая зубы в персик.

— Полагаю, что старые, — согласился Тристан, понимая, что спорить с ней бессмысленно. С таким же успехом он мог убеждать в своей правоте глухого.

Обычно виконт не находил девушку скучной и жеманной. Причина перемены была ясна — Джорджиана. Он не переставая думал о ней и теперь невольно сравнивал пустой разговор с бедной Амелией с возбуждающими беседами с Джорджи.