Неудобные люди

Настя рассказала, как могла – непрожеванный, непереваренный день, изжога, перескоки туда-сюда – школа, школа, дом, Сережа, и вот. И Кристи еще, но это ладно, это ладно по сравнению с… Вот.

– Ох, подруга, ну дела-а, – драматичный вздох. – Дела, конечно. А я говорила тебе: следи за своим мужиком. Все они одинаковые. Да, Никас, все они одинаковые, козлы вонючие, куда пошел, я кому это говорю?! Говорила я тебе, Настенька. Все они, понимаешь, все.

– Знаешь, не сильно утешает, что ты мне это говорила, – пытаясь расслышать, что там у Лены происходит на фоне, Настя даже перестала хныкать. – С этой, понимаешь, твоей подружкой!.. А она-то как могла?! Она что, не знала? Не знала, что ли? Специально? Как можно вот так разрушать чужую семью? Где ты вообще ее взяла, эту…

…

– Лен?

…

– Да… курва, конечно. Я ей всё выскажу… и пошлю ее знаешь куда, за тебя, дорогая моя.

Настя хотела сказать Не надо, сейчас уже какая разница, но промолчала, потому что какая уже разница, никакой. Мстить она не хотела. Она ничего не хотела. Уехать бы куда-то.

– Ну ты что, как ты? Держишься? Оу. Понятно. А с ним не говорила? Ну да, я понимаю. А дочка что? Ох, со всех сторон напасти. У-жас-ти. Тут главное помнить, что это не твоя вина. Да, ты ни в чем не виновата, слышишь, ни в чем.

Да иду, иду я, сейчас, дай договорю. Извини, мы тут просто в театр собираемся. Премьера, «Орфей в аду», слышала? Вот что я тебе скажу, подруга: когда будешь мириться, поставь условия!

– Что?

Настя выключила воду.

– Да-да! Покажи ему, что ты это просто так не спустишь, стой на своем. Пусть знает! Потребуй «Булгари» или новую тачку. Или, чем черт не шутит, квартиру. Хотя бы однушку. Дело-то серьезное, надо показать, что ты не шутишь.

– Я сейчас даже не уверена, что хочу с ним мириться… Это случилось только вот-вот.

– Слушай, ну ты сильно-то тоже не задавайся. Изменил – налажал, пусть извиняется. Надо надавить, яички его прижать каблучком. Но надо тоже понимать, знать меру как-то.

– Я пока и не думала даже, я вообще тебе не про это звоню…

– Да иду, Никас, я одета уже, ничего мы не опоздаем! Насть, из-за такой ерунды от таких мужчин не уходят. Да и что ты будешь без него делать, на что жить, ну, серьезно. Ну всё, я тебе попозже напишу еще, мы побежали в театр.

– Стой, подожди!

– Что?

– А можно… можно мы с Крис у тебя поживем какое-то время? Я не хочу у него оставаться. И к маме не хочу. Мы можем в одной комнате, вы нас даже не заметите.

– Ох, дорогая. Сейчас, правда, не лучший момент. Я еще разбираюсь с шашнями Никоса, мы тут все как на иголках, сама знаешь. Лучше пока не надо. Ты, главное, держись, всё, я побежала, целую.

Настя в недоумении смотрела на коротко прогудевший телефон. И действительно, на что она надеялась – на всего-то лучшую подругу.

Настя собралась умыться и выйти, но что-то в разговоре с Леной ее напрягло. То есть последние несколько часов ее напрягало всё, но – Да… […] курва, конечно. Я ей всё выскажу… […] Что за странные, квадратные паузы у Лены, непрерывной прямой, которая обычно говорила без умолку. Контакты, звонок, привет. Это ты? Мы уже едем в театр.

– Я всего на минуту.

– Помирились, что ли? А я тебе говорила…

– Ты знала?

[]

– Мм? – Голос взмыл до фальцета.

– Ты знала?

– Подожди, Никас, дай мне минуту. Ох… Дорогая?

– Да?

– …Да.

– И не сказала.

– Я…

– И не сказала! И ничего мне не сказала!

– Она мне только недавно…

– Да какая разница, Лена?!

– А как ты себе это представляешь?! Привет, подруга, твой муж трахается с другой моей подругой?

– Да хоть так!

– Вот только не надо мне тут! Сама будто не знаешь. Женщины только говорят так, что хотели бы знать, с кем спят мужья. А на самом деле ненавидят тех, кто им всё рассказал.

– Какое это имеет отношение…

– Я тебе пыталась сказать. Не раз! Говорила же: все они такие. А ты не смотри на меня так, вон в окно лучше пялься. Но ты же меня не слушала. Я тебя предупреждала!

– Да как ты можешь, сейчас, когда я…

– Всё, мы подъезжаем. Пока, я потом позвоню.

Пить не хотелось. Ванны не хотелось, ничего не хотелось. Настя вылила бокал в ванну, за ним – и оставшееся в бутылке. Пусть думает, что пьяная, – не полезет с разговорами. И открыла сливное отверстие. Вино расползалось по водной толще, будто кровь во время месячных, будто вынырнула акула и утащила человека на дно, оставив только багровый светлеющий след.

12