Неугасимый огонь (СИ)

-- Мы не подавали такого знака, -- едва сдерживаясь, ответил Ипи, -- лишь обещали городу помощь. Лишь тот может подозревать другого в подлости, кто бесчестен сам!

-- Высокие слова, не имеющие ничего общего с реальностью, -- ответил критянин, -- я не вижу вины Филоты. Вы сами сделали все, чтобы он понял вас неправильно.

-- Он -- глупец! -- заявил Нимаатра, -- только человек совсем без ум, смогать замышлял такое!

-- А Мелек предлагал говорить... -- неожиданно подал голос Пнитагор, -- я счёл его трусом...

-- Этот фенех не трус, -- сказал Нимаатра, -- он погибал смелый.

-- Где мой брат? -- вскинул голову Филота.

-- Если есть справедливость на свете, -- с ожесточением сказал Пнитагор, не глядя на Филоту, -- то там же, где мой сын...

Неарх вопросительно взглянул на Ранефера. Тот покачал головой.

-- Я не знаю имя твоего брата. Много ваших воинов и гребцов погибло. Некоторых мы вытащили из воды.

-- Как ты намерен поступить с ними? -- спросил Неарх, -- независимо от того, считаешь ты Филоту пиратом или нет, но простые воины ни в чём не виноваты перед тобой.

-- Ну да, -- хмыкнул Ипи, -- жён кефтиу только Филота насиловал.

-- А вы, считающие "пурпурных" своим стадом для бесконечного доения, чисты и незапятнаны? -- вскинулся Неарх, -- конечно, как удобно, всю грязную работу сделали злые македоняне, срезали колосья и даже обмолотили их, а вам осталось только ссыпать зерно в амбар?!

У Ипи от гнева задрожали губы.

-- Мы никогда не предаём мечу жителей городов взятых с боем!

-- Действительно, кто же иначе станет платить дань?

-- Наши воины не берут силой жён и дев! Ибо многие из оных с радостью примут ласки славного воина Та-Кем, особенно, зная, что тот подарит ей пару золотых кайтов, или что-то из добычи. Ужели ваши воины столь дики и уродливы, да ещё скупы? Или мэт у них как льняная тряпка, и не уподобится разящему копью, пока обладатель не примкнёт к женской шее железо?

Неарх опешил, посмотрел на Филоту. Тот мрачно усмехнулся.

-- Да, верно. В Тире на твоём обелиске написано, что ты отдал жриц Тиннит желавшим раздвинуть им ноги, -- сказал критянин, -- ты считаешь, что они остались довольны, получив взамен серебро. Они так тебе сказали? Вы уподобили жён "пурпурных" диктериадам и считаете, что это как-то возвышает вас над македонянами, насильниками и мясниками? Мне жаль вас. Вы, похоже, даже не понимаете, сколь многие втихаря проклинают ваше идеальное государство, о котором с прошлой осени в оба уха трубит Александру одураченный вами Каллисфен.

Ипи дёрнул щекой.

-- Ему показали наш жизненный уклад, как есть, ничего не скрывая. Он написал в своей книге правду.

-- Само собой, -- хмыкнул Неарх, -- но мы отклонились в сторону. Что ты намерен делать с пленными?

Ипи некоторое время молчал, потом что-то коротко сказал Нимаатра. Тот кивнул и кликнул Хранителей. Филоту и Пнитагора увели. Прежде, чем архинаварх шагнул за порог, он встретился взглядом с Неархом. В глазах Филоты не было ни страха, ни сожаления.

Нимаатра, уходя, сказал Ранеферу несколько слов. Тот нахмурился, странно посмотрев на Пнитагора.

-- Я не отпущу пленных, -- сказал Ипи, когда они с критянином остались одни, -- они виновны в злодеяниях.

-- Ты ничего не доказал, -- возразил Неарх.

-- И все же судить буду я, -- устало ответил Ранефер.

Он сел на постель, провёл ладонью по лицу, стирая испарину. Неарх видел, что предводитель египтян чувствует себя очень плохо и балансирует на грани сознания.

Критянин думал, как следует поступить. Продолжить "обмен любезностями" на повышенных тонах? Ничего он этим не добьётся. Согласиться с правом победителя, не предприняв попытки освободить сына Пармениона? Но такая попытка спровоцирует новую бойню и далеко не факт, что удастся победить. С другой стороны, что скажет Парменион? И Александр?

Ранефер пришёл к некоему решению раньше.

-- Впрочем, я готов отпустить всех. Вообще всех. За выкуп.

-- Что ты хочешь?

-- Лошадей. Я знаю, вы везёте лошадей. Нимаатра сказал, что ваши транспортные ладьи ссаживают воинов и коней на берег. Я отпущу всех за двести лошадей.

Неарх молча помотал головой.

-- Ты не согласен? -- спросил Ипи.

-- Мы не на рынке. Я не купец и эти лошади не товар. Только царь может принять такие условия.

Ранефер кивнул. Некоторое время молчал, покусывая губу и взирая на критянина исподлобья.

-- Те, кто откажется служить нам, принять Посвящение и новые рен, будут проведены связанными через Уасит до святилищ Ипет-Сут. А потом они станут батраками земледельцев. Так мы поступаем с пиратами.

-- Станут рабами?

-- У нас нет рабов. Отработав положенное, они получат свободу. Только вряд захотят вернуться к вам.

Неарх долго молчал. Потом сказал:

-- Ты хотел мира. Своей угрозой ты добьёшься войны. Я знаю царя с детства. Знаю, как он поступит в этой ситуации.

Ранефер прикрыл глаза.