Неумышленное ограбление

Рассматривая подарки, привезенные Эванжелиной, я мысленно подводила итог прожитой неделе. В понедельник был взрыв на кухне, в среду - погром в квартире и исчезновение фотографий, в четверг - моя кратковременная изоляция от общества, в пятницу - головокружительный спуск с третьего этажа (вспоминая об этом, я не могла удержаться от самодовольной улыбки - так провести двух огромных, натренированных и вроде не совсем тупых головорезов!) и внезапный приезд Эванжелины. Если нам удастся отправить ее с Катей ближайшим рейсом обратно в Америку, можно считать, что первый раунд у мафии я выиграла: не буду больше мусолить эту злосчастную дискету, а отнесу ее Алексею Степанычу - пусть сам разбирается. А когда всех посадят чья фамилия встретится в списке, - то можно с сознанием исполненного долга ехать в Америку, развлекаться и тратить чужие денежки (Дэниэловы). Если у него еще что-то осталось на банковском счете. Подозреваю, что Эванжелина этот месяц трудилась как пчелка. Только на привезенные мне подарки можно было бы безбедно существовать два года - она скупила пол-Калифорнии: представляю, как она оторвалась в отношении собственной персоны! Очевидно, Дэниэлу пришлось строить новый подземный гараж для автомобилей, купленных Эванжелиной, а для хранения ее платьев, туфель и шуб, наверное, потребовался целый авиационный ангар.

Я представила, как Эванжелина и Марина сейчас идут к авиакассам. Женщины-прохожие подтягиваются, должно быть, к тротуару со стульями, полагая, что начался бесплатный показ мод, а что творится с мужчинами - и думать страшно. Эванжелина надела сегодня мини. Я сначала пыталась побухтеть, что, мол, не время привлекать к себе пристальное внимание общественности, но поймала себя на нелогичности рассуждений: ведь Эванжелина даже в форменном халате и со шваброй в руках будет смотреться провокационно и провоцировать мужчин на необдуманные поступки. Не смогла я удержаться и от того, чтобы не отметить удовлетворенно, как поблекла Марина на фоне моей рецидивистки. Все познается в сравнении: целый месяц Марина олицетворяла собой идеал женской красоты, но вот вернулась Эванжелинка и расставила вещи по своим местам.

Вскоре предмет моих неотступных размышлений возник на пороге с пакетом, из которого торчало три румяных французских батона.

- Билеты поменяли, - отчиталась Эванжелина. - Самолет тридцатого сентября в четыре ноль-пять утра. Ближе не получилось. Тань, а может быть, все не так страшно, как тебе показалось?

- Да, а на верхушке десятиметровой рекламы я, как танк на заборе, болталась исключительно ради собственного удовольствия? А граната? А то, что квартиру вверх дном перевернули? Кстати, где Катя?

- У подъезда с подружкой болтает. А Марина куда-то поехала по своим делам. Знаешь, мне так стыдно - она нам помогает, а я ведь ее мужа прикончила.

- Не переживай. Я думаю, она тебе еще и спасибо сказала бы, если б узнала.

- Не может быть, - выдохнула Эванжелина. - Он вроде так ее любил. Когда он ко мне в косметологию за ней заезжал, он...

Эванжелина не успела обрисовать Олега Дроздовцева с этой неизвестной мне положительной стороны, так как в дверь кто-то громко и суматошно заколотил. На пороге оказалась пожилая соседка. Фартук у нее съехал набок, а волосы растрепались. Женщина тяжело дышала.

- Эвочка, - заголосила она, - там какие-то парни Катю схватили и увезли на машине, я бежала за ними до конца двора...

- Номер, номер запомнили?! - закричала и я страшным голосом.

Эванжелина взвыла, как милицейская сирена, и рванула вниз. Ах, если бы она еще и бегать могла со скоростью 90 километров в час!

- Нет, у меня зрение, - уже плакала соседка и утиралась фартуком. Какое несчастье, что же это такое! Среди бела дня...

Я вцепилась в женщину и стала ее трясти:

- Ну постарайтесь вспомнить номер! Мы в милицию позвоним!

- Ой, деточка, у меня зрение, я собаку свою с полутора метров за табуретку принимаю, я бежала за ними до конца двора, машина зеленая такая, импортная, что ли, бежала, бежала, а как из двора выехали - так сразу и исчезли среди других машин.

Я бросила подслеповатую бегунью и помчалась во двор. Двор вымер. Ну не хочет у нас народ ввязываться не в свое дело. С той стороны двора, где дорога выходила на оживленный проспект, медленно шла Эванжелина. Она даже не плакала. Я осторожно взяла ее за руку и заглянула в лицо:

- Эванжелина, это те же самые типы. Они ничего Кате не сделают. Мы их найдем и отдадим им дискету. Они вежливые, я знаю...

Я вспомнила про козла рогатого и похолодела.

***

Мы вдвоем сидели на диване. Эванжелина упорно молчала. По прошествии каждых девяти минут мой голос терял двадцать процентов уверенности. Через час я истощилась окончательно и уже не могла придумывать аргументы, согласно которым мы обладали 99 шансами из 100 благополучно преодолеть обстоятельства.

Весело и шумно вломился Сергей.

- Девчонки, - закричал он с порога, - дверь все-таки надо закрывать! Вы даже не представляете, какую операцию я провернул. Через неделю об этом будут писать все газеты. - Увидев наши траурные лица, он замолчал. - Что еще?