Неумышленное ограбление

- Тогда ты нашла в Дашином столе бланки и использованную ленту "Оливетти". Проглядев ее, я обнаружила несколько рекламных объявлений. Отправившись в библиотеку, я нашла газеты, в которых эти объявления фигурировали. Различные фирмы предлагали населению медицинские препараты по сходным ценам. Деньги за лекарства надо было перевести на абонентный ящик. Проехавшись по указанным адресам почтовых отделений, я выяснила, что ящики арендованы разными предприятиями, директора которых с подозрительным упорством подписывались фамилией "Д. Лозинская". Дарья сама рисовала бланки на компьютере, печатала их на лазерном принтере, отстукивала письма: "Просим предоставить в наше распоряжение абонентный ящик. Оплату гарантируем" или: "Просим опубликовать наше объявление пять раз в последующих номерах вашей газеты. Оплату гарантируем". Оставалось только ждать, когда доверчивые пенсионеры и матери больных детей вытрясут последние копейки из кошельков и со всей России птицами полетят в Москву почтовые переводы, а потом превратить все в твердую валюту, купить двухкомнатную квартиру в престижном районе, "девятку" цвета Гольфстрим, норковую шубу и т.д. Схема элементарна и надежна, учитывая веру нашего народа в печатное слово. Дарья, которую мы с тобой представляли милым, честным, добрым ребенком, оказалась талантливой авантюристкой. И, подозреваю, ее больше интересовал сам процесс добывания денег - ведь богатый папа с радостью обеспечил бы единственного ребенка всем, чем угодно.

Так продолжалось несколько месяцев, а потом у Дарьи возникла необходимость поделиться с кем-нибудь своими успехами, услышать восторженный отзыв о своей гениальности. Даша доверила тайну своего нечестного бизнеса единственной и преданной подруге Елене. С Леной они дружили давно, и богатство, нашедшее семью Лозинских, вроде бы не повлияло на их взаимоотношения - а ведь Лена механически отодвинулась в другую социальную группу. Даша делала Лене дорогие подарки, использовала ее в качестве личного парикмахера и искренне не замечала, что подруга чувствует себя нищей оборванкой рядом со сказочной принцессой, что черная зависть подтачивает Елену. Но все-таки и бедной трудолюбивой Золушке вроде бы улыбнулось счастье: она встретила Максима, который...

- Ты сбилась, - оборвала меня Эванжелина, - ты начала говорить, что Даша рассказала Лене о своих махинациях, но перескочила на Максима...

- Да. Пардон. Значит, Даша предложила Елене участвовать в бизнесе и в качестве поощрительного приза написала доверенность с правом продажи на свой автомобиль - то есть фактически подарила бедной парикмахерше, зная ее страсть к машинам, свою "девятку". Этот благородный жест говорил не столько о любви к подруге, сколько о твердой уверенности Дарьи, что со временем у нее появится "Вольво-960" цвета лебяжьего пуха. Вдвоем они должны были бы свернуть горы, вытрясти наизнанку кошельки больных стариков, только Даша не знала, что любимая бабушка Лены Антонина Степановна попалась на ее удочку, и нечестные махинации сразу же вызвали у нашей Золушки стабильное чувство неприязни. Автомобиль она, однако, приняла. А Дарья пошла еще дальше: она продемонстрировала подруге также и наличные накопления - тридцать тысяч долларов без малого, которые хранились в том самом сейфе в тайнике Дашиной квартиры. У Елены загорелись глаза - день и ночь, как в бреду, она делила и делила Дарьины деньги, представляя, на что могла бы их потратить. Сколько это продолжалось, какой промежуток времени лежит "меж совершением страшного злодейства и первым побуждением к нему" - нам неизвестно. Но вернемся теперь к Максиму. Ты не хочешь спросить меня, когда я впервые подумала о том, что Елена - более активное лицо в этой истории, нежели прикидывается?

- Да, - послушно ответила Эванжелина. - Когда?

- А вот когда, - продолжила я. - Не думаешь ли ты, что московская девятнадцатилетняя девственница - это оксюморон?

- Я по-испански не понимаю, - бодро отшила меня подруга.

- Такой же оксюморон, как "живой труп", "оптимистическая трагедия" или "сытый Антрекот". То есть найти в Москве в конце двадцатого века девятнадцатилетнюю весталку так же нереально, как выловить акулу в Москве-реке. И Лена не была исключением. С невинностью она благополучно рассталась в девятом классе школы, но кто же знал, что на ее жизненном пути встретится прекрасный молодой человек с извращенными запросами? Максим, как мы с тобой заметили, обязательно хотел жениться на скромной девушке, для которой стал бы первым и единственным мужчиной и которая с достоинством влачила бы существование преданной, честной жены, пока он...

- Ну, не надо, ну, пожалуйста... - жалобно запищала Эванжелина, покрываясь ярким румянцем. - Максим совсем не такой подлый тип, каким ты его все время пытаешься представить!

- Ладно. Дальше. Лена соврала Максиму, что невинна, наивно полагая, что со временем, полюбив ее, он, сам не отличающийся высокой нравственностью, станет более терпим в вопросах нравственности также по отношению и к другим. Но работа с его мировоззрением удавалась ей не очень успешно.