Неверные

Катя сидела у меня на коленях, и я думал лишь о том, что она единственная драгоценность в жизни. Мама Жени внимательно разглядывала ее и отводила взгляд и снова возвращала. Варя тоже вела себя отстраненно.

Я хотел знать все, что моя Катя делала эти три недели. Ее рассказ был недолгим и я не ощутил укола ревности, узнав о помощи Алекса. Не потому что не считал его соперником, хотя да, не считал.

Лера

Я лежала на его груди и слушала биение сердца. Тук— тук— тук.

– О чем ты думаешь?

Он задумчиво перебирал мои волосы, пропуская пряди между пальцев:

– Я боюсь, что наступит утро, и ты снова исчезнешь.

– Я не исчезну. Буду рядом

– Спасибо.

– За что?

– За все, что ты делаешь для нас, для меня, для девочек. В доме теперь столько народу. И все они хотят помочь.

– Я тебя люблю. Мы справимся. Засыпай. Завтра тяжелый день.

Утро выдалось сумасшедшим. Мы едва не проспали и теперь бегали по всему дому, лихорадочно собираясь. Он не спал ночью, его выдали темные круги под глазами. Я тактично промолчала, прильнула к нему на кухне.

– Лер, я не пойду с тобой на суд.

– Как? Почему?

– Алекс пойдет с тобой. И адвокат. Полезу в ее дом. Только я могу найти эту чертову запись.

– И кто пойдет с тобой?

– Никто. Не переживай. Ее дома не будет, мне никто не помешает.

– Ладно, аккуратнее там.

Женя притянул меня к себе. Ума не приложу, как справиться со всем навалившимся на нас… Мы словно в снежном буране, крепко держимся за руки, не зная увидим ли рассвет…

Глава 74. Твоя любовь до гроба не дожила до весны

Лера

Предварительное судебное заседание прошло совсем не так, как мы планировали. На удивление Вероника вела себя вполне спокойно. Я нервничала. Алекс напряженно смотрел на сестру. Находясь между этими двумя ледяными статуями, мне в голову пришла мысль, не хочу повторения их судьбы нашим девочкам. Смотреть как твои дети ненавидят друг друга? Невыносимо.

Женя ждал нас возле здания суда. Он никуда не пошел, Петя отговорил его, сказав будто есть другой вариант. В это слабо верилось.

Петя

И другой вариант нашелся.

Петя отправился в место столь давно знакомое ему.

Вероника не сразу согласилась встретиться с ним. Ее категоричное нет превратилось в мягкое слегка сопротивляющееся.

Она его ждала, явно не в самом лучшем расположении духа.

– Ты же знаешь, как я не люблю этот плебейский вид. Новая Зайка не дает денег на шмотки?

– И я рад тебе, Ника. Как поживаешь?

– Прекрасно. А ты?

– Я соскучился.

Ника рассмеялась.

– Ах, ты врунишка. Не стыдно?

– Нисколько. А ты соскучилась по мне, моя Ника?

Она соскучилась. Я понял по блеску в ее глазах. Значит, дело за малым.

Мы познакомились с Никой несколько лет назад.

Я тогда начинающий фотограф, она давала свое первое интервью. Первый опубликованный роман, полностью оплаченный ее мужем.

Мы учились с Милой вместе, но откуда Веронике было меня узнать? Она никогда не интересовалась жизнью дочери. Сыновья— вот что имело важность. Ника потом часто говорила, что дочь ее разочаровала.

Вот я, вчерашний студент, работающий в штате местной газеты, совершенно очарован красивейшей из всех женщин. Она трогательно краснела, морщила нос на вопросы. А я ее фотографировал.

Позднее снимки не пришлось редактировать, насколько она идеально вышла: томные глаза, густые ресницы, чувственные губы. И вдобавок изворотливый и пытливый ум.

Я набрался смелости и взяв снимки и экземпляр книги, поехал к ней домой.

Поначалу наши отношения не завязывались.

Она держала дистанцию, а я пылал чувствами к ней, восхищался. Знал, она замужем, трое детей. И меня не останавливало. Я искал встреч, дарил ей цветы, не называясь.

Стал частым гостем в их доме. Руслан тогда ушел из семьи, Мила уехала к своему лягушатнику, Дмитрий всегда работал. И так уж случилось в одном из вечеров…

Мы держали все в секрете, тщательно скрывали от всех. Я сирота, родственников у меня одна сумасбродная тетушка и та жила далеко.

Я помогал ей деньгами и на этом наше общение заканчивалось.

Крепость пала, пускай и не сразу.

Ника заменила мне семью, которой никогда не знал. Она сделала ремонт в моей скромной квартире, заботилась. А я ее любил.

Ждал, когда же она останется со мной навсегда. Не надо будет прятаться, скрываться. Открыто ходить по улицам, держать ее за руку… Целовать когда хочу, куда хочу и как хочу. Плевать на ее брак, кучу детей. Я хотел быть с ней.

Наши отношения пересекли ту черту, за которой наступило безразличие. Ожидание длиной в три года. И она не ушла.

Конечно, куда ей было идти? К нищему фотографу? Она говорила, у меня дар. Никому ненужный.

У меня не было ничего, кроме любящего сердца. И она его разбила.

Поэтому сейчас довольно легко и привычно обманывать ее. Женщину, которую я когда— то любил. Пока она не оттолкнула…

Катю попросили слить макароны. Алекс появился на кухне с дочерью на одной руке и ведя за пухлую ручку милого мальчугана. От волнения она дернулась, и макароны дружно вывалились в раковину.

– Ага, все же мы родня, готовить у нас умеет только мама, – съязвила Варя, ведя еще одного мальчика постарше.

– Я умею готовить, – возразила Катя.