Невероятный русский

…И вдруг,как будтоожогом,ротскривилогосподину.Этогосподин чиновникберётмоюкраснокожую паспортину.Берёт —как бомбу,берёт —

как ежа,как бритвуобоюдоострую,берёт,как гремучуюв 20 жалзмеюдвухметроворостую……С каким наслажденьемжандармской кастойя был быисхлестан и распятза то,что в руках у менямолоткастый,

серпастыйсоветский паспорт.

Если милого узнаешь по походке, то поэта — по окказионализмам (индивидуально-авторским неологизмам)!

…Все звезды мира и все планетыЖемчужу гордо в свои сонеты…

«Жемчужить» мог только Игорь Северянин.

Приведу в пример также строфу из стихотворения О. Мандельштама «Чернозём», содержащую лексический окказионализм:

…Как на лемех приятен жирный пласт,Как степь лежит в апрельском провороте!Ну, здравствуй, чернозём: будь мужествен, глазаст…Черноречивое молчание в работе.

«Красный цвет зареет издали» (Александр Блок). «Синеет небо,

далеет Нарва» (Игорь Северянин). «Глаза её звездились» (Константин Федин).

А это произведение поэта Серебряного века Петра Ивановича Евдошенко содержит сразу 7 окказионализмов. Стихотворение называется «Причудливые лики». Обратите внимание и насладитесь звуковой линией стиха: в каждом слове есть буква «л».

Хрустальных люстр сияльное слиянье.Ленивый всплеск усталаго рояля.Ласкающий контральт виолончели…Сцеплённость пленных взглядов и желаний.Менливая изломность линий зала.Причудливая многоликость цели.Блудливый блеск улыбных бриллиантовВ плену у тел на стеблях белых пальцев.Волнливых слов летучая целуйность

…Приливов, взлётов, гибелей гирлянды.И бледных мыслей, заклятых скитальцев,Ползуче-золотая лучеструйность.

Стихотворение очень характерно для начала XX века, тогда поэты именно так работали с тканью языка.

Великий философ Иммануил Кант писал: «Из всех искусств первое место удерживает за собой поэзия».

Учёные доказали, что заучивать стихи наизусть полезно не только для развития вкуса, но и для тренировки мозга. Чем больше мы запоминаем нового, тем больше наш мозг развивает способность думать быстро и продуктивно!

Язык А. П. Чехова

Любой филолог нам скажет, что язык по своей природе консервативен и неохотно впускает в себя новые слова. Но гениям русской литературы порой становилось тесно в границах дозволенного, и они дерзко наделяли язык своих героев новыми словами и выражениями.

Предлагаю открыть томик Антона Павловича Чехова.

Самый интеллигентный, тактичный и скромный классик русской литературы был и самым большим шутником. Искромётная фантазия Чехова в стремлении разрушить языковой шаблон неистощима.

Как весело и ловко он обращался с суффиксами! И привычные слова вдруг приобретали новые яркие оттенки. «Ерундишка» — это уж совсем что-то никчёмное, это гораздо точнее, чем «ерунда»! А знаменитое чеховское «чепухенция»? Ещё лучше! И удивительное дело, вроде и «припечатал» Антон Павлович словом, а не грубо, не обидно, улыбчиво. «Спасибище»… Прочитаешь такое и сразу понимаешь силу чувства благодарности. Не просто «стихи», а «стишины»! Видимо, тот, кого писатель наградил этим словом, начертал нечто величественное.

А как вам понравится выражение «мантифолия с уксусом»? Филологи с ног сбились в поиске этимологии этой самой «мантифолии».