Невеста Борджа

— Они продемонстрировали мне сегодня свое доверие, — напряженно произнес Феррандино. — Обстреляли нас и убили какое-то количество людей и лошадей. А несколько дураков даже напали на нашу пехоту с мечами в руках. — Он помолчал. — Моим людям нужно продовольствие. Они не могут воевать на пустой желудок. Они и так уже измотаны. Когда они узнают…

Он не договорил и спрятал лицо в ладонях, потом склонился вперед, коснувшись лбом стола. Все молчали.

— Они узнают, что ты — король, — сказала я, сама удивившись своей внезапной, страстной речи. — И из тебя будет куда лучший король, чем из моего отца. Ты — хороший человек, Феррандино. Ты будешь обращаться с людьми справедливо.

Феррандино выпрямился и отнял руки от лица, заставляя себя забыть о бедах. Принц Федерико взглянул на меня с одобрением.

— Санча права, — сказал Федерико, поворачиваясь к племяннику. — Возможно, сейчас бароны не доверяют нам. Но ты — единственный, кто может завоевать их доверие. Они увидят, что ты справедлив в отличие от Альфонсо.

— На это нет времени, — устало произнес Феррандино. — Французы скоро будут здесь, а их армия превосходит нашу по численности втрое. А теперь у нас нет и денег.

— Французы придут, — мрачно согласился Федерико. — И нам остается лишь сделать все, что в наших силах. Но Джофре Борджа написал своему отцу, Папе. Мы получим для вас войска, ваше высочество. А если я сплаваю на Сицилию, я добуду вам денег вот этими самыми старыми, усталыми руками. — Он драматическим жестом простер руки перед собой. — Клянусь. А теперь мы должны отыскать способ выжить.

Какой-то инстинктивный порыв заставил меня подняться, подойти к Феррандино и преклонить колени.

— Ваше величество, — сказала я, — я клянусь вам в верности как моему суверену и господину. Все, что у меня есть, принадлежит вам. Я полностью в вашем распоряжении.

— Милая сестра, — прошептал он и крепко сжал мою руку.

Феррандино помог мне подняться, и в тот же миг Федерико опустился на колени и тоже принес клятву верности. И то же самое сделали, один за другим, все члены семьи. Нас было мало, нас терзал страх и неуверенность в завтрашнем дне, и голоса наши слегка дрожали, когда мы закричали: «Viva Re Ferrante!»

Но никогда сердца наши не были столь искренними и убежденными, как в тот момент.

Так пришел к власти король Ферранте II Неаполитанский — без церемонии, без короны, без драгоценностей.

Глава 7

После возвращения Феррандино Неаполь оказался переполнен солдатами. Арсенал находился к востоку от королевского замка, рядом с берегом; его защищали старинные, еще анжуйские стены — и более новые, построенные Ферранте и моим отцом. С балкона моей спальни как раз открывался вид на арсенал, и я никогда еще не видела столько пушек и столько железных ядер размером с человеческую голову. Сколько я себя помнила, арсенал всегда был заброшенным местом, заполненным безмолвными пушками, поржавевшими от соли и водяной пыли. Теперь же он был полон суеты и шума: солдаты возились со снаряжением, упражнялись и кричали друг на дружку.

Наш дворец тоже был окружен военными. В зимние дни, когда было не очень холодно и светило солнце, я любила есть на балконе, но теперь отказалась от этой привычки, поскольку вид солдат, выстроившихся на стенах замка с оружием на изготовку, действовал на меня удручающе.

Каждое утро к Феррандино являлись его офицеры. Он целыми днями сидел в кабинете, прежде принадлежавшем его деду, обсуждая с принцами и старшими офицерами возможную стратегию. Феррандино было всего двадцать шесть лет, но морщины на его лбу могли принадлежать человеку куда более старшего возраста.

О наших военных планах я знала только то, чем со мной делился Альфонсо, часто присутствовавший на этих совещаниях. Он рассказывал, что Феррандино издал королевский декрет о снижении налогов на дворян и пообещал награду и возвращение земель тем, кто останется верен короне и вместе с нами будет сражаться против французов. В народе ходили слухи, будто наш отец добровольно отрекся от трона в пользу сына и удалился из Неаполя в монастырь, замаливать свои многочисленные грехи. Тем временем мы ждали известий от Папы и испанского короля, рассчитывая на их войска. Феррандино и братья-принцы надеялись, что декреты повлияют на баронов и те пришлют своего представителя с обещанием поддержки. А вот чего Альфонсо не говорил, но что мне было совершенно ясно, — так это того, что в основе всех этих упований лежало глубокое отчаяние.

С каждым днем вид у молодого короля делался все более затравленным.