Невеста Дьявола

— А я против. — Я поднимаю стакан с водой, стоящий рядом с моей тарелкой. — Я иду за покупками. Можешь не волноваться, у меня есть своя карточка.

— Теперь ты моя, и у меня достаточно денег, чтобы тратить их на тебя. — Он оперся локтем о стол. — Один из моих братьев, Михаил, поедет с тобой.

Я поджимаю губы.

— Мне не нужен твой брат, чтобы нянчиться со мной.

— Он будет защищать тебя, а не нянчиться с тобой, Ирина. — Его тон стал немного серьезнее. — Ты теперь моя жена, а значит, мои враги не остановятся ни перед чем, чтобы добраться до тебя. Ты должна быть всегда под защитой, и ты никуда не должна ходить без телохранителей, ты поняла?

У меня на языке вертится ответ, но эмоции в его глазах не дают мне его высказать. Я чувствую его страх, отчаяние, которое он испытывает, чтобы сохранить меня в безопасности по любой причине. Вместо того чтобы спорить, я говорю:

— Хорошо.

Он берет в рот морковку.

— Я слышал, ты сегодня познакомилась с моей мачехой.

Мое тело напрягается, в жилах вспыхивает гнев, когда я вспоминаю эту высокомерную женщину. Я провела два часа после ее ухода, размышляя о том, так ли ведут себя женщины в мафии. Их мужчины — убийцы, так что неразумно ожидать от женщин чего-то подобного.

— Да, — это все, что мне удалось сказать. Я не пускаюсь в часовую тираду о том, как я была зла, но и не хочу ни о чем его спрашивать. Он скажет мне, если захочет, чтобы я знала. Если нет, тогда ладно.

— Что она тебе сказала? — Его лицо — чистая маска, но я улавливаю что-то в его голосе. Он боится, что Саша сказала мне то, что не должна была.

Смешно, что она думала, будто несколько случайных слов могут меня напугать. Как человек, который сам был втянут в мафиозный брак, я думаю, что ей лучше знать. Рассказывая мне всякую ерунду об Алексее, она не причинит мне вреда, потому что между нами нет ничего, кроме хорошего секса и похоти.

Я делаю глоток шампанского, которое, как я знаю, не стоит пить в это время суток, и вытираю рот салфеткой.

— Ничего, что я считаю важным.

— Прости, если она сказала тебе что-то ужасное.

Вилка со звоном падает из моей руки на керамическую тарелку. Он только что извинился передо мной за то, чего даже не делал?

— Что?

— Она больше никогда сюда не придет. Я позабочусь об этом, — уверяет он, не сводя с меня пристального взгляда. — Теперь это твой дом, и я не хочу, чтобы кто-то заставлял тебя чувствовать себя неловко.

Это ты заставляешь меня чувствовать себя неловко, хочу я сказать. Его темно-карие глаза смотрят на меня, воспоминания о его поцелуе и остатки его прикосновений. Все в нем заставляет меня сомневаться, не сошла ли я уже с ума.

— Это не мой дом. — Я делаю паузу и вдыхаю. — И не беспокойся обо мне, никто не сможет меня запугать или напугать. Я слишком сильна для этого.

Бабочки щекочут мой живот, когда он улыбается. Улыбаться ему лучше, чем хмуриться, но улыбка быстро исчезает.

— Приятно слышать.

Мы возвращаемся к еде в тишине. Звяканье столовых приборов о фарфор наполняет комнату. Наш брак — не более чем деловая сделка между ним и моим отцом, но, если я хочу остаться, мне нужно хотя бы знать, чего ожидать, сколько бы это ни длилось.

Я проглатываю свою гордость, а затем поднимаю подбородок.

— Насчет нашего брака…

Он поднимает взгляд от своей тарелки.

— Что насчет него?

— Нам нужно установить правила для наших ожиданий. — Я не думаю, что использую правильные слова, но мой мозг слишком сильно перегружен, чтобы беспокоиться об этом прямо сейчас. — У нас есть секс, и мы пользуемся одной комнатой, это все, что между нами будет?

Он опускает вилку на свою тарелку. Его взгляд не покидает мой ни на секунду, пока он вздыхает. Мое сердце бьется о грудную клетку, пока я жду его ответа. Я уже знаю, каким он будет. Может быть, мне не стоило спрашивать.

— Я скажу это один раз, Ирина. — Говорит он, его голос опасно низкий и спокойный. — Я предложу тебе хороший секс. Я буду заботиться о тебе и защищать тебя. Но не жди от меня ничего большего. Я никогда не полюблю тебя, потому что влюбляться — не в моей природе.

— Чушь, каждый, у кого есть сердце, может влюбиться, — отвечаю я, не успевая остановить себя. — И даже не говори мне глупости о том, что у тебя нет сердца.

— Поверь мне, у меня есть сердце. — Он проводит пальцами по волосам. Ему это чертовски идет. — Мое сердце бьется только для Братвы, Ирина. Оно бьется, чтобы проливать кровь моих врагов, а не чтобы влюбляться.

Моя грудь сжимается от горького чувства. Я не могу понять, почему, но от его ответа у меня заслезились глаза.

Я не люблю его. Я не ожидала, что он когда-нибудь полюбит меня, и все равно мне безумно больно слышать, как он это говорит. Мой мозг дает сбой, ярость проникает в меня с полной силой. Если бы я была сильнее, чем я есть, моя вилка согнулась бы от того, как крепко я ее держу.

— Я не прошу тебя любить меня, мне просто стало любопытно.

— Любопытно что? — Он потирает челюсть, его бровь выгибается дугой. — Есть что-то, что ты хочешь узнать? Может быть, какой-то секрет?