Невеста для босса

Под истончившейся, ставшей болезненно чувствительной кожей вспыхивали и гасли искры, сладкий колючий жар скапливался внизу живота, блаженно пульсировал, поднимаясь все выше и выше, туманил разум. О-о-ох…

– Пустите, – задыхаясь, пискнула я.

И дернулась, чтобы вывернуться, но где там! Он сжал меня еще сильнее.

– Не пущу!..

Я бросила на него изумленный взгляд через зеркало. Это было уже как-то чересчур, даже для него.

– Пока не расскажешь, почему тогда сбежала, не пущу.

Вот еще! Этого я не собиралась ему рассказывать ни при каких обстоятельствах. Тем более сейчас, когда мысли кружились вместе с головой и ухватить что-то внятное было проблематично. Я мотнула головой.

– Хорошо, – легко согласился он, – значит, так и будем стоять.

Так и будем стоять? Не могу сказать, что меня это очень пугало. Обниматься с ним было безумно приятно. И вдыхать его запах – запах чистой кожи и дорогого парфюма, обволакивающий шлейфом со всех сторон, – было тоже приятно… Настолько приятно, что шумело в ушах и по телу растекалась блаженная слабость…

Он чуть наклонился и коснулся губами уха, скользнул по нему легко-легко, словно бабочка крылом задела. Я тяжело задышала, каждый волосок на моем теле мгновенно встал дыбом. Что он творит?

– Ну что, расскажешь?

И снова легкое касание губ, их скольжение вниз, по шее, и поцелуй в том чувствительном местечке, где шея переходит в плечо, туда, где колье…

– Итак, почему ты от меня сбежала?

Слова пробились сквозь пьяный дурман, иголками воткнулись в мозг, дошли до моментально очнувшегося сознания. Я от него?! А он ничего не перепутал? Разом вспомнилось все случившееся в тот вечер, и от нахлынувшей обиды томную негу как ветром сдуло.

– Это не я сбежала, – вдруг выпалила я, хотя вовсе не собиралась ничего такого с ним обсуждать. – Это вы сбежали вместе со своей Кариной. Не успела я отвернуться, а вы с ней уже любезничали в темном закутке. И она говорила, что вы к ней все равно вернетесь, а я – это несерьезно!

Прозвучало ужасно, ужасно ревниво. Мне от всей души захотелось сделать как-нибудь так, чтобы мои дурацкие слова вернулись обратно и Руслан Эдуардович их не слышал. Чтобы думал, что мне все равно, абсолютно все равно, чем там они занимались со своей Кариной и чем собираются заниматься дальше.

Но не получилось, я чувствовала, как предательски щиплет в носу, а глаза становятся мокрыми.

– И только? Из-за этого? – ошарашенно спросил босс. А потом улыбнулся своей медленной ленивой улыбкой. Кажется, мой рассказ поднял ему настроение.

– Не только! – сердито отозвалась я, но голос предательски дрогнул. – Когда я вернулась в зал, вас там не было. Обоих! Долго не было – видно, все никак не могли наговориться со своей Кариной.

– Меня не было, – жарко выдохнул он, касаясь губами уха, – потому что я, как идиот, носился по всему дому и искал, куда ты делась. Думал, сидишь где-то, рыдаешь над испорченным платьем и боишься показаться на глаза. А пока я тебя искал, ты и правда сбежала.

Он развернул меня к себе, обнял, запустил ладонь в волосы на затылке. Я поняла, что опять таю от его шепота, от горячего дыхания, скользящего по шее, от крепких объятий. Нет уж. Так не пойдет. Я хочу выяснить все раз и навсегда. И нечего тут применять запрещенные приемчики! Я завозилась и опять предприняла попытку выскользнуть.

– Зачем вы вообще все это устроили? Не думаю, что Розе Георгиевне так важно, чтобы у вас была невеста. То есть она, конечно, тепло меня приняла и все такое, но она далеко не из тех бабушек, что трясутся над внуками и постоянно лезут в их дела. Она демократичная.

Он помолчал и наконец разжал объятия, взял мои руки в свои, провел большим пальцем по камешку кольца и тихо сказал:

– А может, это мне позарез надо было, чтобы у меня была невеста, такая, как ты. И я хочу, чтобы ты осталась в этом доме, чтобы через месяц мы отправились в Дворец бракосочетаний. И чтобы ты больше никогда не снимала это кольцо.

Я стояла и пыталась уложить в голове эту информацию. Но она что-то никак не укладывалась.

– А зачем тогда… все это? С бабушкой. Сразу бы так и сказали.

– Ну да. И ты убежала бы с круглыми от ужаса глазами. У тебя субординация была, что называется, прошита в заводских настройках. Ты меня воспринимала как источник заданий и указаний. И никак иначе. Сколько ни пытался…

– А вы пытались? – недоверчиво перебила я.

Он застонал сквозь смех, сгреб меня в охапку и уткнулся в макушку:

– Тысячу раз! И все мимо. Нужно же мне было с этим что-то делать. Пришлось импровизировать.

Хватка ослабла, и теперь его рука мягко поглаживала по спине, отчего мысли путались и расползались в разные стороны.

– То есть я была права! – пробормотала я, из последних сил стараясь сосредоточиться. – И Роза Георгиевна…

– …слава богу, здорова. И ты ей очень нравишься.

Горячая ладонь нырнула под волосы и плавно поехала по краю выреза, кончиками подрагивающих пальцев слегка касаясь кожи. Кровь бросилась в голову и застучала в висках, стало трудно дышать. И думать. Думать вообще не хотелось. А вот услышать, как босс там пытался мне строить глазки на работе, хотелось. Наверное…