Невеста до рассвета

— Рей сейчас в лазарете, — полковник спрятал миркало в карман кителя и обернулся к нам, — он освободится через несколько минут и сразу же телепортируется сюда.

— Что с Лауренсией? — поинтересовалась ректор. — Есть изменения?

— Нет, принцесса так и не пришла в себя, — покачал головой Хуан.

— Что подтверждает версию с парализующим ядом и ослабляющим плетением, — задумчиво протянул Ингвард. — Если враг использовал заклинание, о котором я думаю, неудивительно, что целители не нашли следов яда и не смогли помочь.

— Ты о «Чёрной розе»? — нахмурился мастер.

— Именно, — заметив наши недоумённые взгляды, некромант смилостивился и пояснил: — Это редкое плетение, усиливающее действие любого яда и при этом маскирующее его следы.

— Тогда почему вы медлите?! — ошарашенно воскликнула Лесли. — Нужно как можно скорее осмотреть принцессу, пока не развеялись остатки плетения и…

— «Чёрная роза» уникальна, — перебил её Ингвард, — единственное заклинание, которое невозможно обнаружить сразу. Зато легко выловить к концу первых суток.

— То есть вы намеренно тянете время? — уточнила я. — Ждёте, пока плетение само проявится?

— Разумеется, — в голосе оборотня проскользнула лёгкая укоризна, словно наше недоверие уязвило его, — следы «розы» может найти только опытный некромант, но проблема в том, что она умеет маскироваться, втягивая шипы и сливаясь с аурой жертвы. И, если начать сканирование слишком рано, можно «спугнуть» улики.

— А проверка господина Дельвери и целителей не могла встревожить плетение? — спросила Беата.

— Нет, оно реагирует только на магию смерти, — успокоил нас некромант.

Больше ничего спросить не удалось. В центре комнаты взметнулся золотистый вихрь, и из него вышел уставший и помятый эльф. Роскошные золотые волосы перехвачены кожаной лентой и собраны в низкий хвост, под глазами залегли тёмные круги, лицо заострилось.

В отличие от нас Рейнару не удалось вздремнуть и пары часов, но, несмотря на дикую усталость и потрёпанный вид, губы эльфа по-прежнему кривила хитрая ухмылка, а в глазах искрилось любопытство.

— Звёздных ночей и огненных закатов, прекраснейшие леди, — мурлыкнул маг, отвесив нам галантный поклон. — Господа, по какому поводу меня хотели видеть?

— Поедешь с нами к послу, Эмилю Вильнара, — без предисловий объявил полковник, — нужна твоя профессиональная консультация.

— Думаете, его прокляли? — мигом посерьёзнел эльф.

— Такой вариант не исключён, — уклончиво ответил Хуан, — заболевание развилось слишком стремительно, а учитывая обстановку…

— Сколько у меня времени на сборы? — уточнил Рейнар. — Нужно вернуться в лазарет и собрать необходимые кристаллы и амулеты. Не думаю, что посла прокляли чем-то простеньким. А высокоуровневые плетения сложно выявить без специальных артефактов.

— У тебя пять минут, — кивнул полковник.

Не тратя времени на светские поклоны и прощания, эльф шустро шмыгнул в портал. И одновременно с ним открылся ещё один переход — вернулись император и Сандерс.

— Где Рейнар? — нахмурился Эдмунд, заметив осыпающиеся на ковёр золотистые искры. — Что-то случилось с принцессой?

— С Лауренсией всё по-прежнему, — ответил оборотень, — а Рей сейчас вернётся, ему нужно собрать диагностические амулеты.

— Хорошо, — немного подумав, кивнул император, — ты как раз успеешь рассказать Сандерсу, как закончить допрос.

— Я-то успею, но ты уверен, что имеет смысл идти к Эмилю всей толпой? — задумчиво протянул некромант. — Может, стоит разделиться?

Кстати, это идея! Так мы и время сэкономим, и улики быстрее соберём. Правда, я не знала, где больше хочу поучаствовать… в изучении воспоминаний твари, или в допросе посла…

— Это мысль, — поддержал его полковник, — от меня и Аббаса там не будет толку, зато мы можем помочь с сетью и василиском.

— А мы с девочками подстрахуем тебя во время разговора с Эмилем и проследим за его эмоциями, — добавила ректор. — Пока не выясним, что с ним случилось, лучше действовать осторожно.

Эдмунд окинул нас внимательным взглядом, словно размышляя, стоит ли брать нас с собой. С одной стороны, я понимала его сомнения. Эмиль понятия не имеет, кто мы такие, и наше присутствие может насторожить его и помешать откровенной беседе. Соврать-то он не сможет из-за клятвы крови, а вот утаить часть информации — вполне.

С другой стороны, без нашей магии Эдмунд не сможет понять, воздействовал ли кто-то на посла!

— Так и поступим, — немного помедлив, сказал император, — вначале к послу отправимся я, Элисандра, адептки и Рейнар. А после я навещу его лично и попытаюсь выпытать нюансы, о которых он мог умолчать в вашем присутствии.

А вот это может сработать на ура! Практически классика допроса.

— Я готов! — на ходу выкрикнул Рейнар, выпрыгивая из портала.

В руках эльф держал два здоровенных чемоданчика, а поверх шёлковой рубахи накинул жилет артефактора со множеством хитрых кармашков и поясков.

— Ты на войну собрался? — хмыкнула ректор. — Куда тебе столько инструментов?

— Запас карман не тянет, — отмахнулся Дельвери, — лучше взять лишнее, чем потом прыгать по порталам, выискивая нужный амулет.

— Ваше право, — сухо отозвался Эдмунд, зачем-то шагнув вбок, закрывая меня от эльфа. А в голове эхом пронёсся ревнивый рёв дракона. — Я предупредил Эмиля, что хочу поговорить, он снял защиту. Так что предлагаю отправиться прямо сейчас.

Император начертил в воздухе несколько рун, и едва посол подтвердил открытие перехода, в гостиной заклубился золотистый вихрь. Сквозь марево портала проступили очертания комнаты из воспоминаний василиска, только на этот раз Эмиль не метался в лихорадке, а наспех накидывал на могучие плечи домашний халат и отдавал приказание голему-слуге.

— В доме есть обычная прислуга? — спросила я, неотрывно наблюдая за магической марионеткой.

— Только големы, — ответил Эдмунд, первым заходя в портал.

Что ж, вариант с подкупом или ментальным воздействием на прислугу можно исключить. Големы стоят баснословных денег, но перехватить управление таким помощником невозможно. Этот маленький нюанс подтверждает слова императора о том, что посол никому не доверяет.

На этом фоне ситуация с Лауренсией выглядит ещё загадочнее…

Но Ингвард прав: либо мы поговорим лично, либо до бесконечности будем гадать на тенях и строить предположения.

Собравшись с духом, я шмыгнула в портал вслед за императором и, едва развеялись золотистые искорки, наткнулась на пристальный взгляд посла. Эмоций было не прочитать, Эмиль сразу поставил ментальные щиты, а с ходу лезть со сканированием я постеснялась.

Подождём, понаблюдаем. Возможно, привыкнув к нам, посол ослабит оборону и работать станет проще. Хотя на это слабые надежды. Скорее всего, придётся тратить уйму магии, «просачиваясь» под щиты и вскрывая их слой за слоем.

— Ваше величество, — голос у господина Вильнара оказался на удивление приятным, бархатным, при этом поразительно сочетался с грозной внешностью, — если бы вы предупредили, что с вами будут леди…

— Эмиль, забудь о манерах и дипломатической патетике, — скривилась ректор, — какого тхарга ты не обратился к придворному лекарю?!

— Обожаю твою порывистую манеру речи и несдержанность эмоций, — хмыкнул посол, отсалютовав Элисандре стаканом с какой-то лекарственной бурдой, — но, прежде чем я отвечу, объясни, зачем взяла на встречу адепток?

— Ты правда думал, что твоя загадочная болезнь никого не заинтересует? — добродушно прошипела ректор. — И что не пойдут слухи…

— И ты решила внести разнообразие, притащив ко мне в комнату троих очаровательных леди? — ядовито парировал Эмиль.

— В их сторону можешь даже не смотреть! — едва ли не хором рявкнули император и Элисандра.

— Даже не собирался, — отмахнулся посол, — просто не могу понять, зачем вы взяли их с собой.

В голосе Эмиля не было ни капли недовольства. Здоровяк легко переключался с дружеской язвительности на сухой деловой тон, при этом умело держал щиты, не пропуская наружу ни единой настоящей эмоции.

Даже во время «перепалки» с ректором его окружал ментальный штиль. И мне сложно было представить, что сказал в саду принц, чтобы довести Эмиля до грани трансформации.

Разве что Марио ударил по больному. Но тогда мы снова возвращаемся к вопросу о связи посла и Лауренсии. Отчего возникла такая реакция на слова дракона?

Догадка витала в воздухе, заставляя то и дело настороженно поглядывать на запястья и кисти Эмиля, высматривая на них хоть кусочек татуировки пары. Но пока всё было тщетно…

Конечно, бывали случаи, когда плетение истинных проявлялось не сразу, а в течение нескольких недель. Но принцесса и господин Вильнара познакомились далеко не перед отъездом в империю! Или… я чего-то не знаю?

— Эмиль, давай начистоту, — сказал император, едва голем вышел из комнаты, — на меня и принцессу сумеречных драконов было совершено покушение, сейчас ведётся расследование…

Щиты дрогнули, пропуская на поверхность штормовые, разрывные эмоции. Боль посла оглушала, даже её отголоски скользили по нервам заточенным кинжалом. И мне страшно было представить, что на самом деле испытывал этот мужчина.

— Я слышал о случившемся с её высочеством, — просипел Эмиль, — но мне не доложили…

— Это закрытая информация, — перебил его Эдмунд, — я позже расскажу подробности, но вначале хочу узнать, о чём ты говорил с Марио тиер Риконте незадолго до побега его сестры. Почему не обратился к целителям и скрыл истинную причину болезни.

В янтарных глазах за миг пронёсся целый ураган эмоций: шок, удивление и безграничное облегчение.

— Откуда вы узнали о встрече в саду? Я лично выбирал время, всё проверял…

— За тобой шпионил василиск, — ответила ректор, — мы убили тварь и отдали Ингварду для допроса.

О линзе и том, что мы знали о сути разговора, наставница умолчала, давая послу возможность для манёвра. Но тот не стал юлить и утаивать правду.

— Принц хотел, чтобы я поговорил с леди Лауренсией и успокоил её, — голос Эмиля звучал глухо, словно каждое слово давалось ему с трудом, — принцесса терзалась сомнениями, что неудивительно, учитывая пылкость её натуры и юный возраст…

— Ты знал, что она планирует побег? — в лоб спросил Эдмунд.

— Нет, но боюсь, что именно я спровоцировал его.

— Поясни, — потребовал дракон.

— Мы повздорили, — на лице посла заходили желваки, а в голосе проскользнули рычащие нотки, — её высочество слишком остро восприняла мои слова и…

— Подробности, Эмиль! — рявкнул император.

— Это не имеет отношения к делу.

— Боюсь, что имеет, — примирительно сказала ректор, становясь между разъярёнными мужчинами, — на Лауренсию наложили управляющее плетение. И ваш разговор заранее подстроили, кто-то знал, что твои слова спровоцируют принцессу…

— Невозможно, — сипло выдохнул побледневший посол.

— Её заманили в ловушку, — продолжила ректор, осторожно выпуская ментальные щупальца и ослабляя защиту Эмиля.

А мы буквально замерли, чутко сканируя ментальный фон и готовясь в любой момент прийти на помощь.

— У меня есть одна теория, но я хотела бы услышать всё от тебя, — вкрадчиво добавила наставница, тенью просачиваясь под чужую защиту.

Её щупальца не ломали щиты посла, лишь осторожно цепляли настоящие эмоции, вытягивая их на поверхность. А ещё успокаивали его недоверие, усыпляли сомнения, мягко напевая, что всё будет хорошо, мы поможем, защитим…

И видит Триединая, она не врала! Мы действительно хотели помочь, но для начала Эмиль должен сделать шаг навстречу и всё рассказать.

— Лауренсия считает, что мы истинная пара, — янтарные глаза на миг потеплели, а в голосе проскользнула щемящая душу нежность. Но светлые эмоции быстро сменились гнетущей тоской и глухой болью, — её брат не знает и половины, но догадывается, что она неравнодушна ко мне.

— Как и ты к ней, — констатировал император.

Эмиль отшатнулся, словно от удара, и вновь закрылся щитами, да так быстро, что мы едва не остались без сканирующих щупальцев.

— Ничего не было, — отрезал он, — я никогда бы не посмел…

— Тебя никто ни в чём не обвиняет, — перебил его Эдмунд, — но если вы действительно пара, неудивительно, что ты слёг одновременно с Лауренсией.

Посол судорожно выдохнул и сжал кулаки. Пустой стакан с жалобным звоном лопнул, но Эмиль даже не заметил, как в его ладонь вонзились острые осколки…

— Сумасшедший! — воскликнула Элисандра, рванув к нему. За ней метнулся Рейнар, на бегу доставая какой-то флакончик.

— В бездну, — словно в трансе, отмахнулся посол, — что… что с Ренси?!

— Жива, но без сознания, — затараторил эльф, откупоривая флакон с целительным зельем и щедро поливая руку здоровяка, — потерпи, мне осколки вытащить нужно.

— Я сам…

— Сиди уже! — прошипела ректор, в прыжке хватая его за плечи и толкая в ближайшее кресло.

Со стороны это выглядело даже комично, ведь наставница была ниже посла головы на три. Вот только ситуация не располагала к смеху…

— Она была на балу! — практически с отчаянием выпалил Эмиль. — Она…

— На балу был двойник, — ответил император.

— Тогда ситуация немного проясняется, — помрачнел Вильнара.

— Рад это слышать, — усмехнулся дракон, — и жажду подробностей. Только попробуй что-нибудь утаить!

— Боюсь, я вынужден настаивать на личном разговоре, — ответил посол, окинув нас выразительным взглядом.

Обидно! Но ожидаемо. На месте Эмиля я бы тоже не спешила откровенничать в присутствии тех, кого вижу первый раз в жизни.

— Адептки спасли Лауренсию от орков и участвуют в расследовании, — вступился за нас император и, заметив промелькнувшее в янтарных глазах недоверие, добавил: — Это они обнаружили принцессу в лесу и вызвали подмогу.

— Я… не знал подробностей случившегося, — тихо ответил Вильнара.

Теперь на нас смотрели с искренним уважением. И судя по эмоциям, просачивающимся сквозь щиты, мы только что обрели бесценного союзника и верного товарища.

— Эмиль, я знаю, чего ты опасаешься, — неожиданно сказал император, — и могу сразу поклясться, что с моей стороны не будет никаких препятствий вашему браку. Более того, я готов всячески содействовать и обязуюсь лично обсудить этот вопрос с отцом Лауренсии.

— Но договор…

— Договор включает пункт о незамедлительном расторжении брака в случае, если одна из сторон встретит истинную пару, — успокоил его Эдмунд.

— Мы не пара, — с болью в голосе ответил Эмиль, — с момента первой встречи прошло уже достаточно времени, но татуировки так и не появились.

В подтверждение своих слов маг закатал рукава, демонстрируя абсолютно чистые предплечья. Странно… у принцессы тоже не было узоров пары. Тогда в лесу я хорошо рассмотрела её и не заметила никаких магических татуировок или подозрительных артефактов. Разве что серьги оказались с подвохом, но скрыть парность маячок точно не мог!

К тому же в лазарете с Лауренсии сняли все украшения, и целители сматривали её не один раз. Так что использование блокиратора, как у меня, исключено.

— И тем не менее ты едва не впал в магическую кому вместе с ней, — задумчиво протянула ректор.

— Скорее, едва не сгорел в лихорадке, — поправил её Эмиль, — вначале я даже списал всё на последствия недавней поездки в Джарганну и укусы местных москитов, но по дням не сходится. К тому же я пропил все необходимые зелья и по возвращении прошёл обследование у целителей.

— Минутку! — Рейнар рысью метнулся к стоящему на полу чемодану и достал оттуда связку амулетов. — На предмет джарганских лихорадок мы тебя мигом проверим, заодно и исключим наличие других инфекций.

— Сомневаюсь, что дело в этом, но перестраховаться не помешает, — кивнул Эдмунд. — Эмиль вернулся от лесных эльфов месяц назад, а местные лихорадки обычно проявляются через две-три недели после укуса.

— Всегда бывают исключения из правил, — отозвался эльф, не отрываясь от сканирования ауры посла, — но это не наш случай. Артефакты не нашли ни единого следа инфекции.

Что и требовалось доказать.

К тому же что-то подсказывает мне, что посол темнит. Подозревай он сразу лихорадку, сдался бы целителям и не пытался лечиться самостоятельно, втайне от всех.

— Эмиль, а почему ты не вызвал придворного лекаря? — вкрадчиво уточнила ректор. — Что хотел скрыть?

Посол не ответил, лишь плотнее укрылся щитами, но от Элисандры ещё никто не уходил.

— Дружище, не заставляй ломать твою защиту, — добродушно прошипела наставница.

— Уверена, что сможешь? — фыркнул посол.

— Ты очень сильный маг, — спокойно продолжила ректор, — это будет непросто. И скажу больше, мне бы не хотелось применять силу против старого товарища. Но если ты не оставишь нам выбора…

В голосе Элисандры проскользнула едва заметная угроза. Словно первый раскат грома, предвещающий бурю. Пока слышны лишь отголоски, эхо над водой, но совсем скоро ветер принесёт мрачные тучи, и тогда на головы тех, кто не внял первому предупреждению, обрушатся шторм и снопы молний.

— Брат и отец Лауренсии подозреваются в заговоре против Эдмунда, — добавила ректор, — если…

— Марио ведёт свою игру, но он не предатель, — покачал головой посол, — сумеречным нужен этот договор намного больше, чем вы можете себе представить. Король смертельно болен, ему осталось от силы полгода, а принц не закончил обучение и по закону не может занять престол.

Хм… теперь понятно, почему Марио так трясётся над этим договором. Если брак принцессы и Эдмунда сорвётся, после смерти Антонио тиер Риконте власть в Ригандии перейдёт к драконьему Совету. А правящая династия сумеречных давно в контрах со старейшинами.

И чтобы вернуть власть, Марио придётся поднять восстание и устроить государственный переворот. Хотя сомневаюсь, что у него получится. С большей вероятностью Совет отправит его с дипломатической миссией на границу с Айшагирой, где принц умрёт смертью храбрых, не дожив до второго совершеннолетия.

— Это он тебе рассказал о болезни отца? — уточнил император.

— Лауренсия, — вздохнул посол, — она же поделилась своими подозрениями о том, что в Совете есть предатель.

О-о-о-о-о! А он там есть, и даже не один! Эпопея с Айшагирой и ловлей её шпионов тянулась уже давно, и полтора года назад полковник диэр Ривейра с Беатрисой накрыли огромную шпионскую сеть на островах фейри.

Тогда им удалось вовремя вычислить всех заговорщиков и спасти королеву фей, но выловить предателей в Совете не получилось. Лишь «пометить» одного старейшину и установить за ним слежку, и взять ещё двоих под наблюдение.

После той заварушки враги залегли на дно и вели себя тише теней, но, кажется, решили снова активизироваться и попытать счастья в королевстве сумеречных драконов.

Не знаю, кто и зачем придумал, что Совет драконьих старейшин имеет право вмешиваться в жизнь всех содружественных королевств, но в последнее время от него проблем намного больше, чем пользы. Хотя, может, раньше всё было иначе?

— Принцесса не говорила, кого именно подозревает? — спросил император.

— Она не успела, — в голосе посла сквозили боль и бесконечное чувство вины, — Ренси ждала посыльного, не хотела быть голословной и сказала, что принесёт на бал какие-то бумаги с доказательствами. Но не успела…

Та-а-а-ак! А вот это очень сильно меняет дело!

— Она не говорила, где должна была встретиться с посыльным? — встрепенулась я.

— Нет, хотя я пытался это выяснить. Мы долго спорили, но в итоге она пообещала, что не пойдёт на встречу сама, а пошлёт за документами одну из охранниц. Я хотел установить за ними слежку и сам всё проконтролировать, но не успел. Пришла записка от принца, а потом… — Посол скривился, словно у него разом заболели все зубы, и зло прошипел: — Если бы я только знал, что всё так обернётся…

— Принцесса должна была забрать документы на балу? — уточнила я.

— Она не уточнила, но как я понял, встреча должна была состояться в городе незадолго до бала.

Хм… а в городе ли? Может, всё же в лесу?

— Эмиль, — вздохнул император, — это очень важные подробности, но давай по порядку. Когда ты впервые увидел принцессу?

— В день прибытия в Ригандию, — ответил Эмиль, — на официальном приёме, ровно три недели назад.

Значит, татуировки пары должны были проявиться в любом случае. Странно… очень-очень странно!

— Ты уверен, что видел настоящую Лауренсию? — уточнил Рейнар, достав из чемоданчика ещё несколько амулетов.

— Уверен! — воскликнул посол. — Те чувства, что я испытал, увидев её, невозможно ни с чем спутать…

— То есть ты сразу признал в ней пару? — оживилась ректор.

— Да! Но потом… все эмоции будто обрубило, — растерянно добавил Эмиль, — даже решил, что ошибся. Затем мы встретились в библиотеке, и я… пропал. Больше ни о ком и ни о чём думать не мог, только о ней. Едва не провалил дипломатическую миссию! А ведь я должен был убедить её выйти за Эдмунда…

Маг замолчал, пытаясь совладать с бушующими эмоциями, и я в который раз поразилась его выдержке. И безумной, безграничной преданности Дхаргарии. Не уверена, что я смогла бы поставить империю выше собственного счастья. Тем более что для нас этот договор был важен, но не жизненно необходим.

— Ты тхаргов псих, — с чувством произнёс Эдмунд, — но самый благородный псих из всех, кого я знаю. Почему ты сразу не сообщил мне?! Знал же, что между мной и Лауренсией нет никаких чувств!

— Я не был уверен, что смогу сделать Ренси счастливой, — честно ответил посол, и мне остро захотелось его чем-нибудь стукнуть, — я постоянно в командировках и…

— Если ты и ей это сказал, неудивительно, что она сбежала, — простонала ректор, схватившись за голову. — Ну почему ты не дал ей возможность самой решить?!

— Ренси слишком эмоциональна, — насупился Эмиль, — она не смогла бы принять верное решение.

— О-о-о-о! А ты, конечно, смог! — ядовито процедила наставница. — Принял так принял! За двоих всё решил, а нам теперь разгребать…

— Я не думал…

— Никто не думал! — перебил их император.

А мы на всякий случай шустро создали успокаивающее плетение и опутали им спорщиков. Нам только ссоры сейчас не хватало!

«Спасибо», — мысленно хмыкнула Элисандра и уже вслух добавила:

— Похоже, заговорщики работали на два фронта. Кто-то слишком хорошо изучил всех участников «спектакля» и заранее всё спланировал. Но меня удивляет другое: как и кто успел понять, что вы пара, и нацепить на Лауренсию блокиратор?

— Думаешь, дело именно в нём? — нахмурился император. — На ней были только серьги…

— Во время побега да, — тихо перебил его Рейнар, отвлёкшись от сканирования посла и поисков проклятий, — но после того, как её привезли в лазарет, туда влетел Марио и пытался надеть на руку сестры фамильный браслет. Проверка показала, что в нём скрыто мощное восстанавливающее плетение, поэтому мы не придали этому значения, но использовать артефакт всё равно запретили. Побоялись, что он вступит в диссонанс с нашим лечением.

Значит, принц с самого начала знал, что посол и Лауренсия истинная пара, и всячески препятствовал их счастью?! Вот же ж…

— А Марио у нас точно чистокровный дракон? — задумчиво протянула Леусли. — У него там кицунэ в родственниках не пробегало?

— Дзинко, мужчины-лисы, не чувствуют истинные пары, — покачала головой ректор, — к тому же принц точно чистокровный дракон.

— Если слухи не врут, последняя пассия Марио была кицунэ, — припомнил Эмиль, — правда, я ни разу не видел её…

От услышанного хотелось взвыть. И как теперь понять, это наша лисонька успела метнуться в королевство сумеречных и там напакостить, или нам противостоит целая банда кицунэ?

— С пассией разберёмся чуть позже, — сказал император, — давай закончим с хронологией событий. Что было после того, как вы с Лауренсией осознали свои чувства?

— И носила ли она во дворце фамильный браслет! — практически выкрикнула я.

— Браслет точно был, — немного подумав, сказал посол, — она его практически не снимала. Пару раз только забыла надеть и крупно поскандалила с братом по этому поводу.

А вот и ещё одна улика! Выходит, у братца рыльце точно в пушку, и очень сильно!

— Дай угадаю, и именно в эти дни вы ярче и чётче чувствовали связь? — уточнила ректор.

— Да-а-а-а… — растерянно протянул Эмиль, — вначале я даже не обратил внимания на эту странность…

— Ты был оглушён откатом от блокиратора, — вздохнула наставница, — неудивительно, что ничего не заметил.

Угу… и не удивлюсь, если к откату присоединилась «помощь» кукловода и коррекция эмоций. Наверняка эта гадина и на посла воздействовать пыталась!

— Мы позже проверим твою ауру на следы воздействия, — добавила Элисандра, — как только Рейнар закончит с поиском ядов и проклятий.

— Хорошо, — мрачно отозвался Эмиль.

Кажется, до него лишь сейчас начало доходить, насколько они с Лауренсией влипли и чем всё могло закончиться.

— Больше я ничего важного и не вспомню, — продолжил посол, немного оправившись от шока, — мы с Ренси постоянно спорили, пока были в Ригандии. Она то хотела рассказать всё отцу, то боялась его гнева. А я, видя её сомнения, не хотел давить и ждал… зря…

— До приезда в империю Марио не пытался разлучить вас? — уточнила наставница, осторожно снимая щиты Эмиля и вновь выпуская сканирующие щупы.

— Он несколько раз говорил со мной, пытался убедить, что его сестра влюбчивая и ветреная, — зло выплюнул посол, — но после того, как получил в глаз, больше не заводил этот разговор.

Одна фраза, а как Эмиль вырос в моих глазах! И, судя по тому, что по ментальной паутине пронеслась волна восхищения, подбитый глаз Марио впечатлил не только меня.

— После он несколько раз извинялся, говорил, что просто переживает, — добавил посол, — и к этой теме мы не возвращались до вчерашнего дня.

— Я правильно понимаю, что Лауренсия сообщила тебе о том, что собирается забрать улики, незадолго до твоей встречи с принцем? — уточнил император.

— Да, вчера мы с Ренси разговаривали дважды, — кивнул маг, — и в первый раз всё было хорошо, хоть мы и немного повздорили по поводу улик и встречи с посыльным. А второй раз…

Эмиль запнулся и схватился за голову, словно его подкосил внезапный приступ мигрени.

— Не помню толком, что говорил ей, — с отчаянием процедил посол, — всё словно в тумане.

Угу… я даже догадываюсь, кто наслал на беднягу этот туман, заставив поссориться с истинной и спровоцировать её на побег…