Невеста драконьего принца

— Поговорим обо всём во дворце, — цедит Тейнан. Потом словно впервые осознаёт, что у него рассечена щека. Прикладывает к ней ладонь — и бледный свет стирает кровь, вновь оставляет только красный след. — Полетели.

С этими словами он хватает меня — и во мне нет ни сил, ни желания спорить. Я оказываюсь на его спине раньше, чем произношу хоть слово. Хвост дракона ударяет по деревьям. Он взмывает вверх почти сразу.

Сейдер провожает нас взглядом, задрав голову, и его серебряные волосы, блестящие глаза, уверенная фигура — последнее, что я вижу за крылом.

Ветер подхватывает волосы и стихает. Чешуя Тейнана тускло, непривычно блестит в ночи. Всю дорогу — пять или десять минут до дворца — я молчу и просто пытаюсь как-то уложить произошедшее в голове.

У меня не получается.

На площадке для полётов нас, к счастью, никто не встречает. Я ёжусь в руках Тейнана после вспышки пламени, когда он вновь принимает человеческий облик. Вцепляется в меня как-то слишком крепко. Я опять хватаю платье, пытаюсь сомкнуть его на груди, и дракон с шумом втягивает воздух.

— Прикройся.

С этими словами он стягивает рубашку.

Несколько секунд я смотрю на его торс, освещённый лунным светом. На серебрящуюся кожу, подчёркнутый рельеф груди.

На его пострадавшее лицо.

— Хочешь, чтобы я пошла в мужской рубашке? — уточняю я слабо.

— Уж лучше, чем голой до пояса.

Спорить сложно. Поэтому я с сомнением принимаю и всё же натягиваю ткань. Но то, что она тёплая, то, что отчётливо пахнет мужчиной, вдруг ощущаю очень остро.

Это царапает, как-то внутренне колет, но я пытаюсь отрешиться. Хорошо, что в ночном дворце пусто, никого — хоть это дарит облегчение. Тейнан и правда ведёт меня к себе: в покои, до которых я сегодня с таким трудом добиралась.

В гостиной мы останавливаемся оба.

Молча глядим друг на друга.

В мыслях по-прежнему хаос. Я смотрю на черноволосого дракона, так до конца и не веря, что он вмешался. Хотя сказал, что не может. Отобрал меня у Сейдера, пригрозив тому поединком. После того, как сам отдал…

Я так надеялась избежать нервной дрожи… Это же слабость, проклятая слабость. Но плечи, руки, тело всё равно потряхивает.

— Я не знаю, почему ты передумал, — начинаю глухо. — И даже что именно произошло. Но…

Тейнан вдруг подходит и сжимает мои плечи. Его взгляд — горячий и почти болезненный.

— Верно. Ты не представляешь, что я для тебя сделал.

Я задерживаю дыхание.

— Согласился на смертельно опасный поединок? — гадаю тихо.

К моему удивлению, дракон морщится. Замечает, как я снова ёжусь под его руками. Зелёный взгляд прилипает к моей груди, и рубашкой не так-то здорово прикрытую из-за свободного ворота.

— Сядь, — смуглая кисть цапает моё запятье, и он тащит меня к камину. Усаживает на подушку на пушистом ковре, набрасывает других. — Хочешь воды? Чего-нибудь тёплого?

— Хочу.

Когда он приносит и металлический чайник из соседней комнаты, когда греет его в огне и подаёт мне чашку с травяным отваром, становится легче. По крайней мере, я прячу ноги в подушках, с дрожью почти удаётся справиться, и я начинаю надеяться, что дракон её не заметит. Он уходит ещё на пару минут, в ванную, а когда возвращается, по его лицу течёт вода.

Царапина на скуле всё равно бледнее не становится.

— Ты не ранен? — уточняю я с каким-то совсем непонятным чувством.

— Даже интересно, на какой ответ ты надеешься. Нет, женщина, здоровье — вовсе не главная моя проблема.

Надо всё-таки понять, что именно случилось, надо во всём разобраться.

— Хорошо. Тогда что ты сделал? — негромко спрашиваю я.

Тейнан садится рядом, прямо передо мной, проводит руками по лбу. Откидывает чёрные волосы так, что они дико блестят в свете огня — вместе с его голой грудью, вместе с золотом на пальцах.

— Ну, — мрачно скалится он, — потрудись ты узнать наши обычаи, объяснить было бы легче. Но, как ни жаль, тут тебя даже в невежестве не упрекнуть: мало кто из людей лезет так глубоко. Я начну с начала. — Он выдерживает паузу. — Мы с Сейдером дважды сражались до этого.

— Дважды?

— В первый раз — три года назад, когда его отец умер и встал вопрос о наследовании трона. Власть у нас не передаётся от отца к сыну. Она достаётся сильнейшему из всех, кто изъявит желание и подходит по крови. Нас было шестеро.

Слабо киваю.

— Это я разузнала. Примерно.

Тейнан щурится, но, к счастью, не спрашивает, откуда.

— Остальные, впрочем, не справились. Наш с Сейдером поединок был решающим и самым долгим. Мы почти загрызли друг друга. Нас остановили, так и не выявив победителя, но Сейдер убедил большинство, что прав у него изначально больше.

— Потому что он всё же сын покойного правителя?

— Потому что я рождён от драконицы, — губы Тейнана зло дёргаются. — А значит, слабее. Не представляешь, сколько раз я это слышал… не важно. Я всё равно был для него угрозой. Меня поддерживал весь восточный дол, главы влиятельных семей, и мой дорогой кузен искал нового поединка.

— Зачем?

— Потому что по нашим традициям любой ритуальный бой отменяет результаты всех предыдущих.

Я открываю рот. Не до конца понимая, но…

— В следующий раз мы подрались из-за женщины, — огорошивает меня Тейнан.