Невеста лорда Орвуда (СИ)

— Это не просто украшение, Селена, а родовое кольцо, пропитанное магией множества поколений Орвудов. — Он улыбнулся. — Ты должна помнить из истории, как одного из императоров не приняли скипетр и корона, и ему пришлось уступить место младшему брату.

Да, я помнила. Но для императора это важно: без такого признания он просто не получит доступ к магическим артефактам и не сможет управлять страной. А для жены лорда какие могут быть опасности?

— Управление домом, — сказал Александр тихо, словно услышав мои мысли. — Возможность быстро создавать порталы внутри него, увеличение резерва за счёт слияния магий. И ещё много мелочей. Но и без них, кончено, тоже можно жить.

Ничего себе «мелочи». Порталы мне никогда не давались, а вот слияние магий, насколько я знала, давно не практиковалось. Хотя раньше без этого брак не считался действительным, так как супруги не могли стать единым целым на всех уровнях.

— Если бы я был романтиком, то сказал, что мы созданы друг для друга.

Он накрыл мою ладонь своей, заключая в своеобразную ловушку, и я почувствовала, что кольцо стало нагреваться.

— То, что ты слышала в участке, я рассказывал для протокола, а там не место для чувств, — сказал Александр тихо.

Я с сомнением на него посмотрела. Закусила губу. Отвлекает? А когда боль стала нестерпимой, не выдержала — попыталась высвободить руку, но он лишь сильнее сжал ладони, не позволяя мне вырваться.

— Нельзя, Селена. Терпи. Оно слишком сильно с тобой срослось. Как и я.

Скривилась, чувствуя, как на глазах выступают слёзы. Как… романтично.

— Если бы я мог забрать твою боль.

О. Я бы с радостью её отдала. Надеюсь, что снятие татуировки не столь болезненно?

Поняла, что прокусила губу, только когда почувствовала во рту металлический привкус. Всхлипнула.

— Хватит.

— Нельзя, Селена.

— Пожалуйста… Я больше не могу.

Жжение тут же прекратилось, и я облегчённо выдохнула, быстро вытерла слёзы свободной дрожащей ладонью. Что-то слишком много боли в моей жизни в последнее время, и вся связана с ним.

— Сейчас станет легче.

Александр склонился, подул, и мне стало легче.

— Она не должна была давать тебе его, — сказал он виновато.

А мне стало обидно. Ну конечно. Я дёрнула руку, но он не отпускал, поднёс мою ладонь к губам, поцеловал каждый пальчик. Сердце замерло и забилось быстрее.

— Прости, больше я такого не допущу.

И зачем он мне это говорит? Мне что за дело, что он там и с кем не допустит? Потому что для нас всё кончено! Пусть не сейчас, но потом мы непременно его снимем.

— Пусти.

— Дай мне шанс, Селена. Даже приговорённому на смертную казнь позволяют загадить одно желание.

Как пафосно.

— Но на свободу ведь не выпускают, — усмехнулась я, упорно глядя на его рубашку и надеясь, что Александр понял аналогию.

Попробовать опять? Нет. Нельзя. Даже если в глубине души мне этого хочется.

— Селена…

— Об этом нужно было думать раньше.

Прежде, чем решил впервые обмануть меня.

— Мог бы предупредить, что будет больно, — добавила обиженно.

Кто бы ещё сделал это до того, как я впервые решила, что между нами что-то может быть.

— Но разве не этого ты хотела? — усмехнулся он в ответ. — Откажись я сейчас, и ты бы решила, что я опять делаю всё по-своему. Не иду на встречу. Только то, что кажется тебе правильным, не всегда таким является, Селена.

Ах, вон оно что!

— Спасибо за урок.

Я со злостью дёрнула руку, но вновь тщетно. Да что же это такое?

— Не злись. Я бы всё равно сказал тебе правду.

Ну конечно.

— Я просто хотел, чтобы к тому моменту ты что-то чувствовала ко мне. Боялся, что иначе ты захочешь уйти. Как сейчас.

Скривилась. Гнусная ложь. И нужно бы уже выполнить своё обещание: закричать. Да и Лиззи что-то подозрительно притихла. Но вместо этого я сказала то, что давно мучало меня:

— Но я совсем не знаю тебя.

Хотя недавно думала иначе. Верила, что узнаю.

— Это можно легко исправить. Что ты хочешь знать?

Всё! Какой у тебя любимый цвет? Боялся ли ты в детстве темноты? Сколько ложек сахара кладёшь в чай? Любишь ли вставать рано или наоборот, спишь до обеда, когда можно? Хотя на последний вопрос я уже, кажется, знала ответ.

Но я, конечно, не стала всё это спрашивать. Какой смысл? Он всё равно не скажет правды.

— Ты ведь ничего не теряешь, Селена. Дай мне шанс. Один. О большем я не прошу. — Александр шагнул ближе, сокращая и без того небольшое расстояние, осторожно привлёк меня к себе, выпуская мою обожжённую ладонь. — Я знаю, у нас всё получится. И мама в этот раз постарается вести себя лучше. Она обещала. Не уверен, правда, что у неё получится. — Он вздохнул. — С ней сложно. Одно время я даже на звонки по сотовому не отвечал, так пришлось выделить ей отдельный телефон на столе секретаря.

Усмехнулась. Наверное, до меня это ему даже помогало.

— Но она моя мама, Селена, и без неё никак.

Я понимала. Только…

— Если хочешь, мы составим контракт.

Что? Я подняла голову, удивлённо глядя на него.

— Зачем?

— Для твоего спокойствия, — пояснил он, глядя с невыносимой нежностью. — И ты сможешь прописать там всё. Даже ограничить визиты моей матери.

— Правда?