Невеста посреди ночи (ЛП)

— Нам взбираться три дня, — напомнила Мара. — И у меня нет члена, чтобы мочиться по ветру.

— Я поймаю тебя, даже если ты помочишься надо мной, жена, — его лающий смех эхом разнесся меж камней. — Только предупреди меня, и я отодвинусь.

— Непременно, — усмехнулась Мара и чуть не задохнулась от волны эмоций. Восхождение на утесы было первым испытанием, которое они преодолевали вместе.

Не считая шторма, когда Стракс не дал Маре упасть за борт. И морозных ночей в горах, где они грели друг друга. Непредвиденные сложности, но Мара и Стракс вместе столкнулись с ними и выжили.

Теперь она помогала ему закрепить на спине продовольствие и меха. Запрокинув голову, Мара попыталась высмотреть вершины утесов, но они уходили в самое небо. От страха ей подурнело, и на ее коже выступил холодный пот.

— Мне подбодрить тебя, Мара? — Стракс обхватил ладонями ее щеки и заставил посмотреть на него.

Он опять хотел сказать, что она не справится? У Мары болезненно свело горло, и она покачала головой.

— Не так, — нежно возразил он. — Я больше никогда не причиню тебе боли небрежными словами. Лучше я скажу, что последние дни думал только о сладости твоего лона и о том, как ты просила взять тебя.

По ее венам пронесся огонь, сжегший липкий страх.

Мара тоже думала о прикосновениях Стракса. Каждую ночь, пытаясь согреться, она вспоминала о нем, но все равно мерзла и терзалась от одиночества.

— Когда мы достигнем вершины, Мара, я наконец-то возьму тебя, как муж берет жену, — Стракс большим пальцем погладил ее нижнюю губу. Его глаза напоминали тлеющие угли.

Вот он, превосходный стимул. С тяжело колотившимся сердцем Мара приподнялась на цыпочки для поцелуя, в первый раз проявляя инициативу. И она поклялась себе, что не в последний.

***

Той ночью, найдя узкий выступ для ночлега, Стракс снова ободрил Мару. Прикладывая ей заживляющие припарки к кровоточащим пальцам рук и ног, он рассказал, сколько мест на ее теле поцелует, сколькими способами возьмет и сколько раз доведет до пика наслаждения.

Ко второй ночи даже закаленная кожа Стракса нуждалась в уходе. Ветер задувал в глазницу черепа, где они лежали, кутаясь в меха. Там Стракс снова ободрил Мару, описав их возвращение в Аремонд, и как у нее во время беременности округлится живот. Он пообещал найти способ победить Соледжиуса, спасти ее семью и наладить жизнь без тирана.

В тот вечер Мара обнимала Стракса и мечтала вместе с ним. На самом же деле она боялась потерять мужа прежде, чем в действительности обретет, и никак не могла признаться, что уже нашла способ одолеть колдуна.

На третий день над их головами прогромыхал гром, и дождь обрушился на лица черепов. Каждая трещина и выступ стали скользкими. Промокнув до нитки и дрожа от истощения, Мара медленно ползла вверх, боясь опустить взгляд и не увидеть Стракса. Но каждый раз, когда она, превозмогая головокружение из-за невообразимой высоты, осмеливалась глянуть вниз, он по-прежнему был там.

Вскоре Мара смотрела исключительно на него, поднимая взгляд, только чтобы найти следующий выступ. В конце концов, ее пальцы погрузились в мягкую почву вместо окаменелых костей. Она не сразу поняла, что происходит.

Тогда на нее снизошло озарение.

Они почти добрались до вершины. Чуть ли не плача от облегчения, Мара осторожно пробиралась к верху утеса. Местами почва была рассыпчатой, и путь стал опаснее прежнего. Солнце садилось, и в сгущавшихся сумерках было не так-то просто найти новые выступы. Во вспышках молний некоторые трещины оказывались лишь игрой теней. Спустя целую вечность Мара все-таки преодолела оставшееся расстояние и, перебравшись через край, растянулась на животе.

Она спешно поискала веревку, комком лежавшую неподалеку. На животе Мара проползла вперед и посмотрела вниз. Стракс почти не отставал от нее.

— И снова ты последний! — посмеялась она.

— Я именно там, где хочу быть, — он с ухмылкой ухватился за маленький костяной выступ. — Три дня я смотрел на твое лоно, ожидая возможности засунуть в него член.

 — Тогда подожди еще немного, и я скину тебе веревку, — от предвкушения по коже Мары пробежали мурашки. И у нее оборвалось сердце, когда из рыхлой почвы потоком полилась грязь. — Последние выступы…

Коварны. Древнюю кость под пальцами Стракса размывало на глазах. Со вскриком Мара бросилась к нему и, схватив за запястье, отчаянно притянула к лицу черепа. Нащупав второй рукой крошечный выступ, Стракс наспех ухватился, и от натуги у него вздулся бицепс. Потоки грязи размывали почву, и Мара видела, что он судорожно искал опору, но у него соскальзывали ноги.

— Дотянись до корня слева, — закричала Мара.

До корня, напоминавшего веревку и достаточно толстого, чтобы удержать воина, под весом которого уже рушился очередной выступ. Мара упорно тянула Стракса за запястье, но лишь помогала ему не сорваться. Он практически висел на трех пальцах в тысяче метров над землей.

Внезапно Стракс замер и посмотрел на Мару. Она точно знала, что видела в его глазах, и замотала головой еще до того, как он заговорил.

— Отпусти меня, жена.

Только через ее труп.

— Ухватись за корень, — взмолилась Мара.