Невеста проклятого (СИ)

Княжич зашагал к высокому крыльцу, наверное, самого громадного среди всех терема, и Росья ощутила, что он шагает нарочито медленно, верно желая, чтобы она огляделась как можно лучше, как бы ни хотелось ей думать, что причина могла быть и в другом.

На порог встречать вышли женщины, все разных возрастов, были и старицы, и совсем девочки. Правда никто из них не приблизился к прибывшим, наблюдали с высокого крыльца, как княжич проносит девушку внутрь.

— Это женский двор, — внёс Дарко ясность, когда они оказались внутри, в полутёмном помещении.

Толкнув дверь, они вошли в просторную горницу со сводчатыми потолками и широкими, такими же полукруглыми окнами, которые впускали столько света, сколько Росье ни в одной избе не удавалось повидать. Здесь было гораздо теплее, чем на улице. И так просторно, что гул шагов отдавался в стенах и разносился по потолку. Здесь их окружили незнакомые женщины — помощницы и чернавки. Смотрели во все глаза, видно ничего не понимая. Дарко, не обращая на них никакого внимания, не спешил что-либо объяснить, прошёл вглубь. Росья, опомнившись заозиралась, выискивая взглядом Руяну. Та шла следом за ними, чуть отстав и всё оглядывалась, присматриваясь к новому месту.

— Теперь ты будешь жить здесь, — сказал Дарко, пытаясь хоть как-то утешить и успокоить.

Видимо Росья плохо скрывала волнение, невольно сжалась.

— Нужно привыкнуть, — ответила она рассеяно.

— Привыкнешь, воробушек.

К лицу Росья так и прихлынул жар, верно покрылась пятнами. Дарко слегка улыбнулся, а после короткого молчания дал распоряжение чернавкам позвать лекаря, упрекнув, что те стоят без дела, не встречают гостей. От повышенного тона княжича, все они разбежались кто куда. И Росья впервые видела его таким. А впрочем, довелось узреть, как искрятся гневом его глаза, когда вырвал её из рук Валуя.

Сжимая в руках свою драгоценную ношу, княжич вошёл ещё в одну дверь, менее широкую и, видно, низкую, что юноше пришлось пригнуться.

В светлице натоплено было душно, жарче, чем в горнице. Княжич опустил Росью на широкую лежанку, чуть задержался, видно хотел что-то сказать, да не сказал, не смог подобрать подходящих слов. Руяна старалась не мешать, сразу прошла к окну, присела на лавку, завозилась с походной сумкой, делая вид, что занята. Так бы и ушла, оставив их наедине.

— Мне тут находиться долго нельзя, — проронил Дарко, оглядывая лицо Росьи неторопливо, будто что-то всё пытался увидеть или запомнить. — Но, я ещё зайду… — Дарко застыл, а потом вдруг пошевелился и накрыл своей горячей ладонью её пальцы, легонько сжал.

Мгновения стремительно потекли за мгновеньями. Росья пыталась разогнать сковывающую её робость, да и верно выглядит сейчас неважно, чтобы находиться под изучающим взглядом княжича. Всё же найдя в себе силы, она кивнула. Как бы ни желала продлить время, а расставаться нужно. Лихорадочно искала подходящие слова, но Дарко её опередил.

— Так где же твоя сестра Станислава?

Вопрос привёл девушку в явное замешательство, и Дарко виновато опустил голову.

— Прости.

— Она сбежала из дома, — ответила Росья. Чего уж таить теперь.

Осмыслив сказанное, Дарко поднял взор, едва приметная твёрдость тронула его губы. И вопреки всем ожиданиям, он сжал её пальцы, поднёс к устам, прильнув тёплыми губами, согрев. Росья заморгала часто, не зная, что ей делать, но Дарко уже убрал руку и поднялся.

Пронаблюдав, как он вышел, она откинулась на подушки, слыша, как добротная дубовая дверь за ним прикрылась. Она, казалось, ещё вечность задумчиво смотрела в потолок. И поняла, что после ухода княжича неуютно сделалось вдруг и холодно, будто из сердца забрали кусочек янтарного тепла. Хорошо, что Руяна рядом, но все равно то ли из-за жара расчувствовалась, и слезы быстро набежали на глаза.

Как только дверь прикрылась, Руяна бросилась к девушке, сжав её ладони.

— Ох, Роська, не знаю, что будет… но как же Дарко о тебе заботится! А смотрит как! Так и кажется, что прожжёт глазищами.

Росья поглядела на неё с тоской, и Руяна быстро перевела разговор в другое русло:

— Сколько народу здесь! А на Торжке людей, что рыбы на нересте, так и толкутся у прилавков. Сколько там всего, Роська! Соболя всякой масти и ткани цветастые, я хоть издали поглядела, но как же неможется быстрее там оказаться, хотя бы так побродить, посмотреть.

Круглое лицо Руяны так и сияло, а глаза сверкали что звёзды, всё не могла угомониться, тараторила, делилась переживаниями. Взбудораженный и живой лепет Руяны отвлекал, и Росья сама не заметила, как уже улыбалась, позабыв обо всём.