Невеста смерти

Он, оглянувшись вокруг, сделал неуклюжую попытку дотронуться до нее — видеть ее обнаженное точеное тело, казавшееся мраморным из-за коричневых разводов смешавшейся с потеками пота пыли на белоснежной коже груди и живота, было для него невыносимой пыткой. Марс, борясь с сотрясающими низ живота спазмами, провел кончиками пальцев по ее груди, вырисовывая причудливый узор, скатился в тесную ложбинку между грудей, наслаждаясь ее бархатистой, скользкой и немного липкой от пота кожей. Еще немного, и он повалил бы Гайю на песок прямо так, как есть…

Она рыкнула на него:

— Отставить! Ошалел? Они и так меня извращенцем считают. Потому и приходится прикрываться хотя бы храбростью.

— Милая моя… Да за что же тебе такие мучения? — простонал Марс, убирая руки.

Она вместо ответа обрушила на него ведро ледяной воды и энергично принялась тереть ему спину прямо песком.

Только поздним вечером он все же вернулся к начатому накануне еще разговору:

— Гайя, хочешь ты или не хочешь, у меня на руках приказ. Ты немедленно должна вернуться в Рим.

— Тогда ты оставайся командовать фортом.

— Постой-ка, — в его голове созрело простое и здравое решение. — Этот парень, Цезоний. Видел его в бою. Посмотрел, как ребята с ним общаются. Он в каком звании?

— Декурион.

— Маловато, конечно, для командира форта, но ты же, как старший центурион, имеешь право составить на него представление к очередному званию. А пока что назначить временно.

— Могу, — кивнула она.

— Вот. И сделай так.

— А что? Мысль неплохая. И парень он смышленый и храбрый. Ребята за ним пойдут. Доживем до утра, так и поступим.

Она дочитывала приказ в полной тишине. Слышно было, как песчинки трутся друг о друга при слабом движении ветра, который в это утро тоже стих, как будто озадачился вместе с небольшим гарнизоном римского приграничного форта. Солдаты ловили каждое слово — услышав в начале вполне обычную фразу: «Я, Гайя Флавия, старший центурион когорты спекулаторум…», они ждали фразу заключительную, чтобы еще раз услышать, кто же все-таки подписал документ.

Она дочитала. Свернула пергамент, неспешно вложила его в цисту, вручила Цезонию и уже совсем простым тоном прибавила:

— Поздравляю. Искренне в тебя верю. И всегда верила.

— Верила? — переспросил ошарашенный Цезоний. — Так погоди… Гайя Флавия, старший центурион… А ты кто тогда? Гай, я ничего не понимаю.

— Вообще-то, я и есть Гайя, — улыбнулась она обступившим ее солдатам, которым Марс запоздало подал команду «вольно».

— Гай… — недоуменно пожал плечами один из них, потирая лоб. — Ты сейчас шутишь? Или валял дурака все это время? Хотя… Хотя, похоже, дураки мы все…

— Точно дураки, — поддержал его другой. — Кромешные. Один Дарий умным был. Вот и тискал по углам.

— Да, а мы-то думали, храбрые парни Гай с Дарием, да порченные…

Гайя залилась краской смущения, и Марс слегка приобнял ее за плечи, видя смущение и солдат, и девушки.

— Челюсти она ваши пожалела, — примирительно сказал Марс солдатам. — А то ломать бы пришлось, если б все к ней приставать полезли. Она ж с ноги бьет, не разбирая, за такие дела. А вам тут и так достается.

Он взглянул на Гайю:

— Так, боевой мой товарищ Гайя?

Она кивнула.

— Ну а раз все выяснили, то давайте прощаться. Готовы захватить письма, если, конечно, повезет их доставить.

Глава 10

— Ничем не могу вас порадовать, — вздохнул пожилой и усталый морской трибун, начальник порта, для которого это место службы завершало двадцатипятилетнюю службу Риму. — В ближайшую декаду ни одной нашей триремы. А подождете месяц — так и «Ворон Аида» вернется за новой партией раненых. Надежнее его вам и не найти корабля.

Трибун, так и не сумевший сделать карьеры, так или иначе был виновен в том что происходио сейчас в Риме. Выяснить, кто он — либо нашедший способ получить дополнительный приработок за свои нелегкие обязанности, либо настолько бесхитростный, что пропустил у себя под носом пару лет орудовавших бандитов, ловко заменяющих по дороге раненых легионеров вполне здоровыми и обученными наемниками, предстояло военному суду. Но задерживать его сейчас Гайя с Марсом не могли — все равно бы не смогли бы доставить в Рим — разве что и правда ждать «Ворона Аида».

— Мы подумаем, — пожал ему руку Марс, понимая, что этот человек просто не способен придумать выход из такой, казалось бы, безвыходной ситуации.

Но по глазам Гайи он догадался, что у девушки уже созрел план, потому и поспешил выйти с ней во внутренний дворик, лишенный даже чахлой растительности. А когда услышал ее предложение, даже присел на край пустого, с кучками песка и мусора на дне, бассейна.

— Гайя, ты понимаешь, насколько мы рискуем?!

— Ничуть не рискуем! Нам же надо вернуться в Рим. У нас приказ, — она испытующе посмотрела на Марса, и он послушно кивнул.

— Да.

— Вот. А приказы не обсуждают, а что?

— Выполняют, — также механически произнес он.

— Вот. И мы его выполним. Доберемся в Рим на пиратском корабле. По крайней мере, до Сицилии точно. А оттуда легко до Ости хоть с рыбаками добраться.

— Что же у тебя все так легко? — вздохнул Марс.

— Но ведь всегда получалось?