Невесты на охоте

Фредди вознегодовала. Какое право этот наглец, который появился здесь, видимо, клюнув на неординарную внешность Ариэль, имел право вмешиваться в их с Раналфом беседу и высказывать свое глупое мнение, будто кому-то оно интересно?! Фредерике был хорошо знаком этот тип мужчин. Тупоголовые, заносчивые красавцы, которых мать-природа, будто специально, одарила бесподобной внешностью, думающие, что теперь благодаря природным данным им позволено все. Они смотрят на женщин сверху вниз, нагло, бесстыдно. Уверены, что могут говорить, все что угодно, а женщины, открыв рты, будут слушать весь их бред. Фредерика так и чувствовала, как этот Джошуа, делая вид, что заинтересован Ариэль, сам прощупывал ее своими угольно-черными глазищами.

А еще наглец, бросив недвусмысленный взгляд на вырез платья Фредди, заявил, что некоторым дамам все же не будет дано выполнить их Божественное предназначение, так как едва ли кто-то захочет на них жениться. Ведь зачем мучить себя узами брака, если то, что хочется лицезреть в женщине и так представлено на всеобщее обозрение.

Стоит ли говорить, какого мнения была об этом напыщенном самодуре Фредерика Маркс.

– Поэтому завтра бросим все силы на то, чтобы хотя бы одна из нас была пристроена. У меня на это имеется отличный план, – не замечая задумчивого выражения подруги, продолжала разглагольствовать Ариэль. – А теперь все по койкам! Нам необходимо хорошенько выспаться. И, как говорится, на новом месте приснись жених невесте. Хи-хи.

Тэсс приснился странный сон. Предшествовал тому вопиющий случай на пляже или просто сказалась усталость, но первая ночь в отеле Килфенора выдалась для девушки неожиданной.

Ей приснился огромный, красивый ястреб. Эта благородная птица с удивительным окрасом из коричнево-белых перьев, уложенных диковинным узором, влетела в открытое окно и села прямо на прикроватную тумбочку Тэсс. Ястреб повернул голову, склонил ее немного набок и посмотрел на девушку сначала одним, затем другим глазом. Что-то знакомое было в этих глазах, складывалось ощущение, будто Тэсс хорошо знала эту птицу. Но это не могло быть правдой, ведь такого красавца среди пернатых девушка бы запомнила.

Ястреб долго и задумчиво глядел на нее, словно размышляя над чем-то, и вдруг девушке показалось, что она услышала обращенный к ней вопрос:

– Ты не спишь?

Ястреб мог говорить?! Хотя это сон, и в нем может случиться что угодно.

Притворяться спящей не было смысла. Хоть Тэсс и лежала с прикрытыми глазами, но остро чувствовала, как пронзительный взгляд следит за ней сквозь черноту чернильной ночи.

– Не сплю, – ответила она одними губами, боясь разбудить девочек. Но ястреб услышал.

– Зачем ты здесь? – спросил он.

Тэсс задумалась, стоит ли говорить правду. Почему он интересуется ее приездом в Вилья-де-Лакас? Из любопытства? Всем известна причина, по которой одинокие девушки приезжают сюда, и даже ястребам.

– Ты знаешь, – прошептала она, утыкаясь глубже в подушку от охватившего ее стыда.

– Скажи! – потребовала птица.

– Не могу, – созналась девушка.

– Почему?

– Мне… мне неудобно это признавать…

– Ясно.

Ей показалось, или ястреб кивнул? В его глазах, в самом деле, отразилось понимание.

– Спи. Я посторожу твой сон

, – произнес ястреб, и Тэсс тут же почувствовала, как ее сморила дремота.

Она не помнила, когда он улетел и был ли на самом деле, но когда поутру открыла глаза, никого рядом с ее кроватью не было.

Глава 4

Погода стояла чудесная. Легкий ветерок, играючи, гнал вперед величаво плывущие белоснежные пухлые ватные комья облаков по ярко-лазурному небу и шевелил верхушки деревьев, чье разнообразие в полном своем объеме было представлено в Вилья-де-Лакасе. Рельефный берег, покрытый золотым песком, окаймляли величественные хвойные деревья, темная зелень которых приятно контрастировала с приглушенными постельными тонами лиственных – клена и березы, бука и дуба, ясеня и вишни, осины и тополя. Листья играли всеми оттенками зеленого цвета, благодаря живительным лучам солнца.

Ватагам туристов, решивших посетить новый, незнакомый, но удивительно-прекрасный мир земных услад, переполненный небесными оттенками, запахами и зрелищами, Вилья-де-Лакас дарил все многообразие природы, флоры и фауны. С песчаного берега, омываемого Латтеркенийским морем, с одной стороны, открывался вид на холмы, упрямо карабкающиеся к остроконечным вершинам. С другой – на бескрайные луга, покрытые сочной травой и разноцветными цветами, что давно облюбовали пчелы.

Раскаленный золотистый шар, купая свое отражение в синих водах, разливался бриллиантовыми искрами по волнам. Белоснежная чайка в поисках лакомства зависла на мгновение над волной, словно вырезанная из бумаги и наклеенная на синеву неба, ожила, стремительно нырнула, промахнулась и вновь взмыла ввысь с пронзительным криком.