Невидимка. Фельдшер скорой – агент уголовного розыска

Полковник словно цитировал речь неизвестного оратора, которая попала на пленку. Но он ведь ее еще не слышал!

Иван вспомнил слова политика из выступления перед выпускниками: «Нынешние нувориши отойдут в мир иной, но оставят потомство, и вам придется драться с ними за источники благосостояния. Учите блатной язык, чтобы понимать вашего нового противника. Подминайте их под себя любыми способами. Если враг не сдается — его уничтожают».

— Я думаю, вы правы, что власть их использует и уничтожит, — согласился он.

— Так и будет, — Москвичов снова поманил официанта, — кто пригласил тот и платит, — добавил он, увидев, что Иван вытянул портмоне, — Любезнейший! Счет, пожалуйста!

Иван улыбнулся на это обращение, а официант остался бесстрастен. Может быть, к нему еще обращаются и «Человек!»? Все — таки Москвичов — типичный пижон. Но этим и был симпатичен.

— Иван, — полковник вытянул несколько купюр, — условия вашего задания немного меняются. Не надо звонить на ноль девять каждый день. Это становится слишком опасно. Меня на встречу больше не вызывайте. Наши контакты тоже крайне рискованны. У вас появится связной. Всю информацию передавайте ему. Не спрашивайте, кто он. Человек, который однажды обратится к вам с кодовой фразой. Он будет почти всегда рядом, поэтому не нервничайте, и еще, если в вашей квартире зазвонит телефон, не хватайте трубку. Два звонка и перезвон — тогда снимайте, — полковник не заметил, как снова перешел на «вы».

— Я понял, а ваш человек, это кто-то из водителей? — догадался Иван.

— Вот за это я вас и ценю, Тупицын, что вы умеете соображать. Теперь вам надо научиться терпению и выдержке. Запомните старинную восточную мудрость: «Долготерпеливый отважнее храброго, а владеющий собой сильнее завоевателя города» [25]. Опыта у вас мало, но опыт — дело наживное. — Москвичов поднялся. — Посидите еще минут десять и выходите.

После этого разговора Иван не видел полковника. Он работал в обычном режиме, иногда вместе с Люсей иногда один, бывало, что его подсаживали к какому-нибудь врачу. Линдера и Пинскера встречал по утрам, когда те сдавали бригаду.

Иван внимательно изучал водителей. Запоминал их имена, пытался в уме составить характеристики. Работал он постоянно на одних и тех же машинах, поэтому водителей, находящихся с ним в постоянном контакте, было всего четверо: Соколов, Беляков, Сатановский и Цветков. Все четверо в возрасте около сорока — пятидесяти лет, чуть младше, или чуть старше. К ним чаще обращались по кличкам или прозвищам. Так Соколова называли по фамилии — Сокол, Сатановского — почему то Дюля, может быть от Эдика, Цветкова звали Анюта, а Белякова — Кот.

И если для молодых Сокола и Дюли — это еще воспринималось нормально, то пожилые дядьки Цветков и Беляков никак не вязались с приклеенными кличками. Ивану, однако, стало интересно, откуда они взялись? С Беляковской кличкой Иван разобрался быстро, у того на костяшках пальцев правой руки татуировка: «К.О.Т.», а вот Цветков почему Анюта? Во время дежурства Иван набрался смелости и спросил напрямую:

— Владимир Иванович! Можно спросить? Только вы не обижайтесь.

— Ну, спроси, — ответил мрачноватый Цветков.

— Почему вас на подстанции называют Анютой?

— Кто называет? Козлы всякие, называют! — как-то без гнева ответил водитель. — Да простая история, Ванька. Понимаешь, на дачу прикупил рассаду анютиных глазок, а не рассчитал, взял слишком много. Вот и принес на подстанцию, лишние цветы высадил в палисаднике. А ребята — злые, сперва ржали, а потом Анюта, Анюта… так и приклеилось. — Цветков сам не удержался, улыбнулся. — Ну, я привык уже. А ты знаешь, почему Беляков — Кот?

— Нет. Ну, вообще-то он похож немного, — предположил Иван. — лицо круглое, усики… и говорит мягко. Может быть, он кошек любит?

— Тату видел?

— Видел.

— А что она означает?

— А она что-то означает?

Цветков усмехнулся. Они ехали на вызов, машина уже кружилась во дворах между домами и мусорными контейнерами.

— Такие наколки обязательно что-то означают. КОТ — коренной обитатель тюрьмы.

— Ничего себе! — удивился Иван, — а что же он тут делает? Разве им не западло работать?

— По молодости видимо набил, а потом семьей обзавелся и ушел в завязку, а татушка вот — осталась.

Вызов был не сложный. Не пришла медсестра из поликлиники, вот и вызвали скорую — укол сделать. Оттуда Ивану сразу дали адрес к ма Бейкер. Опять приступ! Они поехали к мамаше, и разговор перешел на нее.

— Каждый день ведь ездим! — сказал Цветков. — Неужели нельзя ее как-то подлечить, чтобы не вызывала?

— Как ее подлечишь, если она дымит как паровоз? — возразил Иван.

— А в больничку?

— Только если не можем вывести из приступа, — Иван представил, каково это тащить почти двухсоткилограммовую Ма Бейкер. — Вы ее ни разу не возили?

— Разок бывало, — признался Цветков, — со всего подъезда мужиков собирали. Хорошо, что вечером. А днем — тухлое дело. Все на работе!

— Значит, мне пока везло.