Невидимка. Фельдшер скорой – агент уголовного розыска

Иван не видел, что произошло, он услышал отчаянный визг тормозов, потом грохот. Беляков заскочил правыми колесами на тротуар и остановился.

— Етить — колотить! — только и смог он произнести.

— Что? — Высунулась Люся из окошечка в кабину.

— Авто! С жертвами! Пошли! — Иван выскочил на улицу.

— Кот! Ты видел?

— Конечно! — отозвался Беляков, уже державший в руках блокнот и ручку, он записывал номер «жигуленка» с искореженным капотом и разбитым лобовым стеклом. — Работайте! Я позвоню диспетчеру! Парень получил удар в бок! — добавил он, указывая на лежавшего без сознания пострадавшего, и побежал в сторону группы телефонов — автоматов на перекрестке.

Иван удивился, насколько профессионально действовал их водитель. До сих пор он видел, что в подобных ситуациях шофера даже не выходили из кабины, предоставляя работать исключительно медикам. Но, видимо, это все — таки не правило. Вернувшись, Беляков опрашивал свидетелей, собирая данные: адреса и телефоны. Люся взялась осматривать сбитого пешехода, а Иван попытался открыть водительскую дверь Жигуля. Шофер лежал на руле. Пульс на его левой руке определялся и был весьма уверенный. Дверь, наконец, подалась. Иван потащил водителя из машины. Тот потряс головой, озирался, пытаясь сообразить, что произошло. Потом, видимо, вспомнил, начал вырываться с криком:

— Он жив?!

Люся, работавшая с пострадавшим пешеходом, ответила:

— Жив! Похоже, сломано бедро и сотрясение. Иван, шину и носилки!

Водитель «жигуля» перекрестился и сев рядом с машиной, заплакал.

— Куда ты гнал так? — спросила Люся, не оборачиваясь.

— Неважно уже, — ответил мужчина, — теперь уже ничего не важно. Главное, что он жив.

Беляков устроил рядом с пострадавшим носилки и ждал, пока медики наложат деревянную конструкцию — шину Дитерихса на всю ногу от паха до пятки и от подмышечной впадины.

Иван закрутил вытяжение стопы и, зафиксировав специальную палочку, отрапортовал:

— Нога иммобилизирована, можем перекладывать.

— Жаль, воротника нет, — Люся осмотрелась. — Мужчины, вы и вы, идите сюда, — поманила она из толпы зевак, — Ну, помогите!

Вызванные зеваки подчинились и нашлась еще пара добровольцев. Люся командовала:

— Вы берете с двух сторон под плечи, вы под ягодицы, Иван и водитель — держат ноги, а я голову, на счет «три» поднимаем и кладем на носилки. Готовы? Раз, два, три!

В салоне пострадавшего, как смогли, раздели до пояса.

— Кот! — позвала Шкребко водителя, — ты наряд получил?

— Да. Все есть, наряд, время, и даже место сразу дали! Тут рядом!

— Скажи этому бедолаге, что больного мы повезем, ждать ГАИ не будем, а вот он пусть ждет. Они нас найдут сами или в приемном или на подстанции.

Иван собирал капельницу. Давление у сбитого пешехода в пределах нормы, но что будет дальше? Что внутри? Нет ли повреждений органов? Это неизвестно. Еще надо обезболить, по инструкции при переломе трубчатых костей: бедренной или плечевой положено ввести наркотик, морфин или фентанил. С учетом возможной черепно — мозговой травмы — лучше фентанил. Он короткий и не даст остановки дыхания при отеке мозга от травмы.

Люся шарила по карманам пострадавшего.

— Нет документов. Глаза смотрел? Кот, свет сделай ярче!

Беляков подключил дополнительно большой потолочный плафон, и бледный торс пострадавшего залило светом.

— Я смотрел, — отозвался Иван, — зрачки не расширены и не узкие, одинаковые, но он в коме. Сотряс, ушиб мозга.

— Сколько времени длится нокаут? Он всегда погружает в кому? — Люся задавала вопросы отрывисто, грубовато. — Кот! Поехали! С музыкой!

Беляков включил сирену, маячки и принялся выкарабкиваться на проезжую часть, через пешеходов, машины, столпившиеся из-за аварийного «жигуля».

— Иван, — позвала Люся, — кажется, он пришел в себя. Осмотри еще раз его голову. Чем-то же он разбил лобовое стекло.

Иван внимательно осмотрел голову пострадавшего, осторожно ее наклоняя. Сбитый следил за ним глазами и вдруг произнес:

— Где я? Что случилось?

— Как вас зовут? — закричала Люся. — Быстро, Имя, фамилия, отчество! Возраст и адрес! Быстро!

Пострадавший вздрогнул и ответил так же бодро, как приказывала Шкребко. Люся все записала в карту.

— Фу! Слава богу! Не неизвестный! Ваня, давай расспроси его насчет жалоб. Похоже, он еще в шоке — боли от перелома не чувствует. И особенно внимательно на предмет мозговой симптоматики! А я пока наберу…

Она полезла в ящик.

Передавая Ивану шприц, Люся спросила:

— Есть признаки ЗЧМТ [29]?

— Голова кружится. Потеря сознания была, амнезии вроде бы нет, он помнит, как его ударил «жигуль» и даже, как его подкинуло. Люсь, у него еще перелом ключицы, лобовое он выбил плечом, а не головой. Но сотряс — точно есть.

— Ясно. Вот, сделай ему в вену.

— Что это?

— Анальгин с сибазоном [30].

— Он загрузится!

— Ну и ладно. Главное, чтобы в шок не ушел. Делай!

Иван поймал резиновую вставку на капельнице, по которой в вену шел физраствор с глюкозой, и ввел в нее лекарство.

Через полминуты пострадавший уснул. Люся накинула ему на лицо маску и пустила кислород из баллона.

— Зачем?