Невидимые женщины. Почему мы живем в мире, удобном только для мужчин. Неравноправие, основанное на данных

Еще в 2008 г. Крис Андерсон, в то время редактор технического журнала Wired, написал статью «Конец теории: поток данных и устаревшая модель научного познания» (The End of Theory: The Data Deluge Makes the Scientific Method Obsolete)[1389]. Он утверждал, что теперь мы можем «перестать искать закономерности». Есть более совершенный способ познания. Петабайты (для таких чайников, как вы и я: петабайт равен 1 000 000 Гб или миллион миллиардов байт) позволяют сказать: «Достаточно корреляции». Нам больше не нужно строить гипотезы об этом и о том, достаточно просто обработать данные – или, точнее, «позволить статистическим алгоритмам» сделать это. В эпоху Трампа, Брекзита и Cambridge Analytica эти рассуждения кажутся наивными и прекраснодушными, совершенно в духе Поллианны[1390]

, но даже до всех недавних скандалов с данными было ясно, что утверждения Андерсона слишком оптимистичны, потому что в 2008 г. у нас было еще меньше данных о женщинах, чем сейчас. А если данные, которыми питаются статистические алгоритмы, не включают информацию о половине населения планеты, эти алгоритмы лишь создают путаницу.

Крис Андерсон восхваляет Google как яркого представителя эры, которую он окрестил «эрой петабайтов», и поет ему дифирамбы как «основоположнику теории», согласно которой «мы не знаем, почему эта страница лучше, чем та, но если статистика внешних ссылок говорит, что это так, значит, это действительно так. Ни семантический, ни каузальный анализ не нужен. Вот почему Google может переводить с одного языка на другой, не зная языков (при наличии соответствующего языкового корпуса он переведет текст с клингонского[1391] на фарси так же легко, как с французского на немецкий)». Вот только, как мы видели, качество переводов оставляет желать лучшего – даже сегодня, десять лет спустя, – во всяком случае, с точки зрения тех, кому не нравится, что женщин «вычеркивают» при переводе.

Вот так-то. Не все так просто.

Впрочем, в одном Крис Андерсон был прав. «Более совершенный способ познания» действительно существует. И он не так уж сложен: надо просто увеличить долю женщин во всех сферах жизни – ведь по мере роста количества женщин, занимающих посты, дающие власть и влияние, все ярче проявляется другая тенденция: женщины не забывают о существовании (других) женщин так же легко, как многие мужчины.

Женщины, работающие в киноиндустрии, чаще принимают на работу представительниц своего пола[1392]. Журналистки значительно чаще выражают точку зрения женщин и цитируют их[1393]. Так же ведут себя и писательницы: в 2015 г. в США 69 % женщин – авторов биографий писали о женщинах (мужчины – авторы биографий – только 6 %)[1394]

. Способность женщин прислушиваться к голосу своих сестер и становиться на их точку зрения проявляется и в академическом сообществе. В США в период с 1980 г. по 2007 г. доля женщин в общей численности преподавателей истории выросла с 15 до 35 %[1395], и примерно за такой же период (с 1975 г. по 2015 г.) доля историков, пишущих о женщинах, выросла с 1 до 10 %[1396] (то есть в десять раз). Кроме того, женщины-ученые чаще рекомендуют студентам работы других женщин[1397]

.

Немаловажно и то, как именно женщины интерпретируют историю. В 2004 г. известная британская телеведущая и комическая актриса Сэнди Токсвиг в статье в The Guardian рассказала о том, как в те времена, когда она изучала в университете антропологию, одна преподавательница показала студентам фотографию кости оленя, на которой было 28 засечек. «Считается, – сказала преподавательница, – что это первый календарь, сделанный человеком». Студенты смотрели на кость с восхищением. «Но скажите, – продолжала преподавательница, – зачем мужчине отмечать на календаре именно 28 дней? Лично я считаю, что этот календарь сделала женщина»[1398].

Когда в 2017 г. в Великобритании было приведено в действие законодательство о выходе из ЕС и принят так называемый Акт (уведомление) о выходе из ЕС (European Union (Notification of Withdrawal) Act 2017), Акт о правах человека 1998 г. (Human Rights Act 1998) был прямо исключен из процесса изменений – и все благодаря женщине, Марии Миллер, члену парламента от партии консерваторов от Бейзингстока, которая убедила правительство сделать заявление о том, что Брекзит не затронет Закон о равенстве 2010 г. (Equality Act 2010)[1399]. Без этой оговорки после выхода Великобритании из ЕС многие права женщин могли бы оказаться под ударом, причем без возможности правовой защиты. На рабочем месте женщины (такие как лауреат Нобелевской премии по физиологии и медицине Кристиана Нюсляйн-Фольхард, создавшая фонд помощи аспиранткам, имеющим детей) тоже на практике устраняют структурный «мужской перекос», который руководители-мужчины десятилетиями не замечают или намеренно игнорируют.