Невидимый страж

— Нет, — решительно ответила она. — Я буду ожидать, пока они все сделают, здесь. Я буду ожидать, когда меня пустят к моей девочке.

Амайя толкнула тяжелую дверь, но в последний момент до нее донеслась мольба матери:

— Присмотрите за моей дочкой там, внутри.

Верный обещанию, данному Сан-Мартину, Хонан явился в зал для вскрытий. Амайя знала, что он здесь не впервые, но, как правило, он избегал этой тягостной и заведомо мучительной процедуры. Он молча стоял, опершись на стальной стол, и его лицо сохраняло бесстрастное выражение, возможно, потому, что он понимал, что за ним наблюдают. Кое-кто из коллег часто подтрунивал над ним, недоумевая, что доктор (а Хонан был доктором антропологии и археологии) испытывает затруднения с вскрытиями. Тем не менее, от внимания Амайи не ускользнуло то, что он заложил руки за спину, как будто провозглашая свою твердую решимость ни к чему не прикасаться, ни физически, ни эмоционально. Перед тем как войти сюда, она подошла к нему и сказала, что он может под любым предлогом отклонить приглашение Сан-Мартина. К примеру, она могла поручить ему побеседовать с матерью жертвы или продолжить изучение собранных улик в комиссариате. Но он решил остаться.

— Я должен сюда войти, шеф, потому что это преступление приводит меня в полное замешательство и того, что я знаю, недостаточно для того, чтобы набросать даже самый предварительный психологический портрет убийцы.

— Это будет неприятно.

— Это всегда неприятно.

Обычно, когда она приходила на вскрытие, помощники судмедэксперта уже успевали снять с трупа одежду, взять образцы ногтей и волос и часто даже вымыть тело. Амайя просила Сан-Мартина, чтобы он дождался ее, прежде чем удалять с тела Йоханы одежду. Она интуитивно чувствовала, что то, как она была разорвана, позволит ей получить какие-то новые данные. Она подошла к столу, завязывая на спине полы одноразового халата.

— Ну что ж, леди и джентльмены, — произнес Сан-Мартин, — приступим.

Криминалисты начали брать образцы волокон, пыли и семян, прилипших к ткани. Затем они сняли пластиковый пакет, надетый на руку девочки, на которой было сломано, почти сорвано два ногтя. Под ногтями виднелись остатки кожи и крови.

— Что говорит вам это тело? Какую историю оно хочет нам поведать? — спросила, обращаясь ко всем сразу, Амайя.

— В глаза бросаются детали, ставящие это преступление в один ряд с предыдущими убийствами. Однако также имеется и много отличий, — отозвался Ириарте.

— Например?

— Возраст девочки, разорванная и отвернутая в стороны одежда, веревка вокруг шеи… И, возможно, отчасти, последующее оформление места преступления, — ответил вместо Ириарте Хонан.

— В каком смысле?

— Я понимаю, что с виду тело оформлено совершенно иначе, но в том, как расположены цветы, ощущается что-то девственное. Возможно, мы имеем дело с эволюцией фантазий убийцы, или же он хотел как-то по-особенному выделить эту жертву.

— Кстати говоря, а мы знаем, что это за цветы? Сейчас февраль, я сомневаюсь, что горы покрыты цветами.

— Да, я поместил фотографию одного цветка на форум садоводов и тут же получил ответ. Маленькие желтые цветочки — это calendula officinalis.[25] Они растут на обочинах дорог. Белые цветы — это camellia japonica,[26] разновидность камелий, которая выращивается исключительно в садах. Весьма маловероятно, чтобы они росли в дикой природе. Однако в обоих случаях мы имеем дело с сезонными цветами. И те, и другие относятся к числу раннецветущих. Порывшись в Интернете, я выяснил, что в некоторых культурах они издревле использовались в качестве символов чистоты, — выдал точную справку хорошо осведомленный Хонан.

Амайя несколько секунд молчала, взвешивая полученную информацию.

— Не знаю, меня это не убеждает, — произнес Ириарте.

— Различия?

— За исключением возраста, девочка не попадает под описание вероятной жертвы нашего убийцы. Одевалась она почти по-детски, в джинсы и куртку, и хотя одежду развернули в стороны, это выглядит так, как будто сделано наспех и задним числом. Начать с того, что убийца разорвал одежду очень грубо. Некоторые предметы изорваны в клочья. Обувь, в этом случае кроссовки, тоже осталась на ногах. Судя по внешнему виду, жертву жестоко изнасиловали, но лобковые волосы не сбриты. Руки… Пальцы на оставшейся руке скрючены, полусорванные ногти свидетельствуют о том, что девочка сопротивлялась. На ладони тоже остались следы ногтей. Это говорит о том, что она так сильно сжимала кулаки, что ногти впились в кожу, — произнес Ириарте, указывая на раны. — Ну и конечно, остается открытым вопрос ампутации.

— Что можно сказать о том месте, где ее нашли?

— В этом случае оно совершенно другое. Вместо берега реки, открытой местности, предполагающей чистоту, мы нашли ее в закрытом, грязном и заброшенном помещении.

— Кто может знать о существовании этой хижины? — поинтересовалась Амайя, обращаясь к Падуе.